Спящие красавицы

Вскоре после первых сообщений об Авроре резко возросло число мужских самоубийств: удвоилось, утроилось, учетверилось. Мужчины уходили, громко хлопнув дверью: прыгали с крыш, пускали пулю в рот. Мужчины уходили тихо: принимали смертельную дозу лекарств, закрывали двери гаража, садились в автомобиль и включали двигатель. Один вышедший на пенсию школьный учитель по имени Элиот Эйнсли позвонил на радиошоу в Сиднее, Австралия, чтобы объяснить свои намерения и поделиться мыслями перед тем, как вскрыть вены и лечь рядом со спящей женой. «Не вижу смысла жить в мире, где нет женщин, – сообщил бывший учитель ведущему. – И мне пришло в голову, что, возможно, это испытание, проверка нашей любви к ним, нашей преданности. Вы меня понимаете, друг?» Ведущий ответил, что не понимает и думает, что у Элиота Эйнсли просто «съехала гребаная крыша», но очень многие мужчины поняли. Этих самоубийц именовали по-разному, однако наиболее популярное название пришло из Японии: «спящие мужья», мужчины, которые надеялись присоединиться к своим женам и дочерям, куда бы те ни ушли.

(Тщетные надежды. По ту сторону Дерева мужчины не допускались.)

4

Клинт понимал, что жена и сын смотрят на него. Ему больно было видеть Лайлу и еще больнее – Джареда, на лице которого отражалось полнейшее замешательство. И страх. Брачный союз родителей, казавшийся столь незыблемым, что Джаред воспринимал его как нечто само собой разумеющееся, рушился у него на глазах.

На диване лежала маленькая девочка в коконе из белых волокон. Рядом на полу спал в корзине для белья младенец. Впрочем, младенец в корзине скорее напоминал добычу паука, которую тот завернул в паутину и оставил про запас.

– Стукнулись, зацепились, дважды хлопнули, – сказала Лайла, хотя по ее голосу не чувствовалось, что ее это заботит. – Я видела, как она это делала. Хватит притворяться, Клинт. Хватит врать.

Нам нужно поспать, подумал Клинт, особенно Лайле. Но не раньше чем разрешится эта идиотская ситкомовская ситуация. Если ее удастся разрешить. Он хотел вытащить мобильник, но понял, что экран слишком мал для его целей.

– Джаред, Интернет работает?

– Работал, когда я смотрел последний раз.

– Принеси ноутбук.

– Зачем?

– Просто принеси, хорошо?

– У меня действительно есть сестра?

– Нет.

Лайла начала клевать носом, но тут же вскинула голову.

– Да.

– Принеси ноутбук.

Джаред пошел за ноутбуком. Голова Лайлы вновь опустилась. Клинт похлопал жену по одной щеке, затем по другой.

– Лайла. Лайла!

Она подняла голову.

– Здесь я, здесь. Не прикасайся ко мне.

– У тебя осталось вещество, которое приняли вы с Линни?

Она порылась в нагрудном кармане и достала футляр для контактных линз. Открыла одно из пластмассовых отделений. Внутри было немного порошка. Лайла посмотрела на мужа.

– Сильное средство. Я могу выцарапать тебе глаза. В коконе или без. Мне грустно, а еще я безумно зла.

– Я готов рискнуть. Давай.

Она наклонилась, зажала пальцем одну ноздрю, втянула порошок через другую. Выпрямилась, ее глаза широко раскрылись.

– Скажи мне, Клинт, Шеннон Паркс была хороша в постели? Я думала, что я хороша, но, похоже, она была лучше, раз ты побежал к ней всего через год после нашей свадьбы.

Джаред вернулся. Его закаменевшее лицо говорило: Последних реплик я не слышал. Он положил ноутбук перед отцом, стараясь держаться отстраненно. Et tu, Brute?[41]

Клинт включил «Мак» Джареда, запустил «Файрфокс», набрал в поисковой строке «Шейла Норкросс Кофлин баскетбол». Увидел статью. И фотографию девушки по имени Шейла Норкросс. Чертовски хорошую фотографию. Шейла была в спортивной майке, ее симпатичное лицо раскраснелось от борьбы на площадке. Она улыбалась. Клинт почти тридцать секунд разглядывал фотографию, потом молча развернул ноутбук к Джареду. Его сын уставился в экран, стиснув зубы и крепко сжав кулаки. Потом они медленно расслабились. Он повернулся к Лайле в еще большем недоумении.

– Мама… Если сходство и есть, я его не вижу. Она совершенно не похожа на меня. Или на папу.

Глаза Лайлы, и так широко раскрытые после новой дозы магического порошка, раскрылись еще сильнее. Она хрипло рассмеялась.

– Джаред, пожалуйста, не надо. Просто не надо. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

Джаред скривился, будто получил оплеуху, и в этот ужасный момент Клинт едва сдержал желание наброситься с кулаками на женщину, с которой прожил семнадцать лет. Остановил его еще один взгляд на фотографию улыбающейся девушки. Потому что при желании легкое сходство удавалось найти, увидел его Джаред или нет: длинная линия челюсти, высокий лоб, ямочки в уголках рта. Они отличались от черт лица Клинта, но он понимал, что ассоциация возникнуть могла.

Я люблю твои ямочки, иногда говорила Лайла Клинту после свадьбы. Часто в постели, после того, как они занимались любовью. И касалась их пальцами. У всех мужчин должны быть ямочки.