Сороковник. Книга 4

— В него я не целился, — хмурится Мага. — Я его и толком-то не разглядел.

Николас хлопает ладонью по столу, переключая внимание на себя.

— Это откат, Мари. Сожалею. Хороший был воин, умница, смел, быстр, отважен. Ничего плохого не могу сказать, поскольку видел его в бою. Но вот, поди ж ты, нашлась у него какая-то слабинка, без неё он вряд ли подпустил бы к себе чужака. Чтобы стать проводником, нужно в чём-то резонировать с тем, кто пытается через тебя действовать, понимаешь? На чём-то Игрок его поймал…

— На личной неприязни к донне Иве, — вмешивается Глава. — Старая история, очень старая. Много лет назад от Ипатия ушла супруга, причём ушла… гхм… к некроманту, так уж совпало. Людям свойственно проецировать личный опыт на окружающих. Ненависть к бросившей женщине он перенёс на ту, которая, как он счёл, изменила его товарищу, ибо тот, кто предубеждён, видит лишь то, что хочет увидеть. Игрок умеет оперировать с психикой; разогрев отвращение Ипатия сверх меры, он привязал его к вам, донна, эмоционально. Первая его провокация не удалась, поблизости оказалась донна Лора, да и, подозреваю, связь демиурга с воеводой была тогда не слишком устоявшейся. Ипатий в тот раз смог достаточно быстро стряхнуть с себя наваждение и, по словам очевидцев, был весьма смурен и смущён, повторяя, что сам не понимает, что на него нашло. Потом Игрок подчинил себе клерка из мэрии. Ну, там основным мотивом была зависть — причём, даже не к донне, а к молодому магу, вроде бы не прилагающему никаких усилий к известности, а столь популярному и среди обычных людей, и среди коллег. А уж как на него смотрят женщины… Не расстраивайтесь, донна, повышенная привлекательность — это у мальчиков наследственное, но они умеют хранить верность… Итак, когда не удалась провокация с клерком, Игрок вновь вспомнил о воеводе, его даже не остановило, что тот находился под неусыпным надзором адептов Ордена Незрячего Ока; а в резиденции Аккары, надо сказать, установлен мощнейший барьер против посторонней магии, взломать его нелегко. Оттого-то, должно быть, Игроку и пришлось дожидаться ночи. Сил, чтобы утащить ваше физическое тело в другой мир, у него уже не оставалось, пришлось работать с сознанием, да и то — с ослабленным сном.

— А что… — Оробев, Машка невинно хлопает глазами. Понимает, что нехорошо вмешиваться в разговор взрослых, но так трудно сдержаться! — Можно спросить? Что всё-таки произошло, когда папа его ударил?

— Знаешь, что такое рогатка? — вместо отца отвечает Николас. — Так вот, представь, что резинка в ней — та магическая дорожка, которую проложил Игрок к маминому сознанию. Папа двинул Игрока в лоб, тот от неожиданности, образно говоря, разжал пальцы, и резинка хлестнула сквозь того, через кого натягивалась. Вот и… бабахнуло. Рядом кто-то был в тот момент? — обращается к отцу.

— Двое послушников. Надо сказать, не пострадали ни один, ни другой: удар был точечным. Думаю, воевода не успел даже понять, что происходит, а вот вопли его кукловода были хорошо слышны. Тому пришлось несладко.

— Очень его жалко, — вдруг тихо говорит Геля, до сей поры лишь мягко улыбавшаяся своему обожателю. — Ипатия жалко. Сам придумал, сам поверил, сам разозлился… Глупо. А человек был достойный…

Сэр Майкл смотрит на неё с нежностью и с грустью. Да, именно с грустью. Теперь я понимаю, что не ошиблась.

— Так бывает, дорогая. Многие беды случаются из-за подобных эфемерных придуманных обид.

— Да, я знаю. — Геля опускает глаза. — Хорошо, что демиургов так мало. Иначе неизвестно, сколько они могли бы натворить. А их — чаще всего один на несколько миров…

Звяканье резко поставленной на блюдце чашки заставляет нас вздрогнуть.

— А откуда, донья Ангелика, вам об этом известно? — вкрадчиво спрашивает дон Теймур. — Прошу извинить моё любопытство, но меня удивили слишком специфичные познания для столь юной девушки. Поделитесь с нами источником своих знаний, я с удовольствием послушаю!

Сэр Джонатан укоризненно качает головой. Геле же бросает ободряюще:

— Это больная для него тема, моя дорогая, вот он и… разволновался. Хотя не скрою, и меня заинтересовал сей момент. Надо же случиться тому, что именно сейчас вы вспомнили нечто важное, касающееся нашего мира!

Застенчиво улыбнувшись, Геля опускает глаза.

— Что вы, сэр Джонатан, то, что мне нужно, я вспомнила уже давно, почти всё… А про демиургов мы прочитали не далее, как вчера. Мы с кузинами унесли несколько книг из библиотеки…

"С кузинами!" — мысленно восхищаюсь я. Ах, как быстро адаптируются молоденькие девушки! Все у них — дяденьки, тётеньки, сестрички…

— … и полночи просидели над одной, — простодушно признаётся Ангелика. Машка с Сонькой краснеют и опускают глаза: читать допоздна им не разрешается, потому что, увлёкшись, могут засидеться с книгой до рассвета. А тут их, получается, сами того не зная, сдали. — Там интересно описано и про разные миры, и для чего демиурги в них появляются… — Она вдруг растерянно проводит рукой по лбу. — Странно. Я так хорошо всё это помнила, а сейчас — только отрывки какие-то…