Сороковник. Книга 4

— Тише… — ласково шепчет Мага. Поглаживает мой живот, наклоняется и продолжает что-то говорить, но я почти не разбираю слов. И вдруг мне кажется, что это уже было: ночь, боль — иная, но тоже безжалостная, некромант, склонившийся надо мной… Вновь я вижу его затылок, только тогда грива у суженого была буйная, а сейчас коротко стрижена. Вновь не сразу понимаю, с кем это он разговаривает…

— Не спешите, малыши, не спешите, для вас ещё слишком рано. Ну, подумаешь, мама перепугалась… Одной сволочи вздумалось за ней поохотиться, вот мама и всполошилась, но вы-то у меня мужчины, вы ничего не боитесь. Да и я с вами… Тише, тише, хорошие мои.

Он поднимает голову — и встречается со мной взглядом. А я… чувствую, как внутри образуется блаженная пустота без боли, и ласковая тёплая пульсация напоминает о том, что очень скоро в моих недрах сформируются и забьются три маленьких сердечка.

— Что? — отрывисто спрашивает Ник. Босой, в одних лёгких штанах, он невесть когда здесь очутился и теперь опускается на корточки рядом с кроватью, пытливо заглядывая мне в глаза. Поспешно зажмуриваюсь: не хочу, чтобы он считывал недавнишний кошмар. Не хочу переживать всё заново. Но, очевидно, брат как-то по-своему передаёт ему информацию, потому что я слышу явственный зубовный скрежет.

— Ты достал его? — мрачно спрашивает Николас.

— Будь уверен. Я почувствовал. Причём, попал в двоих.

— Кто-то работал посредником?

— И не так далеко отсюда. Похоже, я порвал их связку.

— Он взломал защиту… — Николас потирает лицо ладонями. И вскакивает: — Чёрт…Дорогуша! Как бы с ним ничего не случилось! Пойду поищу…

Дверь не успевает за ним закрыться, как я припадаю к Магиной груди. Прижимаюсь теснее. Он удивительно бережно обнимает меня в ответ.

— Ничего не бойся, слышишь? Больше он до тебя не дотянется. Я здорово его шарахнул.

— Как? Почему? Главное — здесь?.. — От волнения не могу говорить внятно. — Ты же сам говорил: дом защитит…

— Он-то не дал увести тебя окончательно. Похоже, держал из последних сил в реальности — и успел меня разбудить. Ты успокоилась? Мне надо отойти, посмотреть, как там…

— Нет! — вцепляюсь в него мёртвой хваткой. — Я одна не останусь!

— И-ива… — Он целует меня в макушку. — Тут я, тут. Хорошо, пусть Ник сам всё проверит, позовет, если что. Довольна? Ложись, голубка, и ничего не бойся, я же рядом…

— Ты меня никогда так не называл…

— Всё когда-нибудь бывает впервые. Не холодно? Дай-ка я тебя согрею…

В его объятьях уютно, как дома. Впервые я не чувствую неловкости от его близости, а, в общем-то, даже наоборот…

— Девочки… — спохватываюсь. — Они меня не слышали? Я сильно кричала?

— Услышали бы — примчались. Тут хорошая звукоизоляция. Меня почувствовал Ник, у близнецов это обычное дело, вот и прилетел. Ива… Ивушка… Давай сейчас не будем ни о ком. В супружеской постели должны быть только двое…

Он покрывает поцелуями шею, спускается ниже. Руки ныряют под тонкую ткань ночной сорочки, поглаживают бёдра, и вот уже словно сама собой его ладонь устраивается на самом чувствительном местечке.

— Звезда моя… Я, наверное, извращенец. Ты только что пережила шок — а у меня все мысли о том, чтобы быть, наконец, с тобой. Хочу заслонить тебя от всех, загородить… Никому не отдам. — От его ласк я задыхаюсь в сладкой истоме и, наконец, позволяю себе поддаться чарам бархатного колдовского голоса, пьянея, как от глотка терпкого старого вина. — Нет, это невозможно — оставить тебя сейчас в покое, моя маленькая жёнушка…

— Ничуть… не маленькая, — уловив смысл последнего слова, пытаюсь трепыхаться. Или это последняя попытка к сопротивлению? Мага перехватывает губами мои губы и не даёт продолжить.

"Маленькая", — слышу я и невольно восторгаюсь. Это прелестно — обмен мыслями при поцелуе. "Ты как раз под мои объятья, умещаешься вся, полностью. Очень удобно носить на руках. Наверное, так и придётся делать, чтобы ты никуда не пропадала, моя маленькая строптивица…"

Он помогает мне избавиться от ночной рубашки, и совершенно правильно, потому что больше между нами не должно оставаться преград, пусть это всего лишь тонкий слой батиста. Отстраняется в каком-то замешательстве.

— Звезда моя, не поврежу ли я тебе или малышам? Я ведь понятия не имею, можно ли в таком положении…

— Мага! — От досады мне хочется взвыть. — Да тысячи пар, ожидающих ребёнка, занимаются любовью каждый день. Просто… будь немного спокойнее, потому что ты… -

Меня накрывает волна смущения и жара. Именно сейчас я окончательно вспоминаю всё, что было между нами.

Ты такой страстный…

… такой импульсивный…

… ты заставлял меня стонать от наслажденья, и я прикрывала рот ладошкой, чтобы не сорваться в крик, а тебя это трогало до слёз… И, глядя на тебя днём, привычно сурового, сдержанного, я улыбалась, вспоминая, как ты раскрывался со мной ночами…

Неужели так и было?

"Так и будет", — отвечает он. "Непременно… Милая, это ж сил нет — столько терпеть, когда ты рядом…может, мы всё-таки что-то придумаем? Я буду очень осторожен, обещаю… Постой".