Сороковник. Книга 4

Доблестный паладин, сияя небесной голубизной очей, с улыбкой прикладывается к моей руке, здоровается с кузенами и племянницами, тактично интересуется моим здоровьем… Хотя наверняка считал уже информацию, не просто так аурой просвечивал. Девицы получают новую порцию мороженого, для меня заказан зелёный чай. На голову сэра Майкла вываливаются последние новости. Сэр Майкл заинтригован не на шутку.

— Не берусь определить видовое происхождение вашего нового приятеля, но сдаётся, это не совсем брауни, хотя внешние признаки схожи. Впрочем, надеюсь со временем увидеть его воочию; правда, для этого придётся навещать вас чаще, друзья мои. — Паладин с удовольствием пригубливает коктейль из лёгкого вина и гранатового сока, смешанного с колотым льдом. День на удивление жаркий, официанты сбиваются с ног, дабы угодить жаждущим посетителям. — Судя по всему, с прошлым хозяином они прожили бок о бок немало; я слыхал, что возраст почтеннейшего Мастера Дамиана перевалил за три с лишним столетья, он изрядно попутешествовал и покутил во времена юности и зрелости, но последние полвека осел в Тардисбурге и слыл домоседом. Очевидно, даже тяге к переменам мест приходит конец… либо предмет для исследования нашёлся в непосредственной близости. Эксперименты с пространством, говорите? Что ж, весьма возможно… Мага, а ведь для нашего потока этот курс был ещё необязателен, ты помнишь? Но для нескольких лекций я урвал время, основы теории мне известны.

— Да погоди, — с досадой прерывает мой суженый. — Не думаю, что наш новый знакомый — специалист по этим делам. С чего вы вообще взяли, что там есть скрытые помещения? Этот дом был по камушку прощупан и пронюхан экспертами, а в Ковене далеко не дураки, уловили бы малейшую магию.

— Не факт, — усмехается Николас. — Заметать следы мы все умеем. А уж Архимаги — тем более. Думаешь, старый хитрец не предусмотрел, что жилище просканируют сверху донизу? Защита наверняка есть, некий экранчик…

Глаза братьев вспыхивают нездоровым азартом. Похоже, они уже забыли о первоначальных планах, и готовы сей же час ринуться на поиски тайных покоев. Но тут мне на выручку приходит Машка.

— Дядя Майкл, можно вопрос?

— Конечно, дитя мое.

Я чуть не давлюсь чаем от подобного обращения, но моей младшенькой оно, по-видимому, нравится, она так и расцветает.

— Вы тут недавно говорили о лекциях… А вы с папой вместе учились?

— Мы заканчивали вместе столичный Университет. А уж второе высшее образование было с уклоном в специализацию, тут наши дороги разошлись.

— Второе? — почтительно переспрашивает Соня. — Это, наверное, уже в какой-то…м-м-м… Академии?

Выражение лиц наших мужчин при слове "Академия" становится непередаваемо кислым.

— Запомни, дитя моё, — явно пародируя друга, грозит пальцем Николас. — Никогда не произноси в присутствии профессиональных магов это неприличное слово! — Сонька пунцовеет и, чтобы справиться со смущением, поспешно запихивает в рот изрядную порцию крем-брюле. — Не проглоти ложку, детка, а то заставишь дядю Майкла трудиться в такой прекрасный день… А с чего ты взяла, что именно в этом самом заведении мы должны были учиться?

Прихожу на помощь окончательно сконфуженным дочам:

— В романах нашего мира попаданцы непременно проходят обучение в каких-нибудь магических школах и таких вот… высших учреждениях на букву А. Что, и впрямь это у вас считается неприличным?

— Неприличным считается невежество, — сухо поясняет Мага. — Понимаешь, Ива, с лёгкой руки целого сонма попаданцев какое-то время у нас тут действительно процветали эти самые Академии. — Он произносит это слово с оттенком лёгкого презрения. — Пока их не разогнали. Некоторые дилетанты чистой воды, удачно прошедшие Сороковники, вдруг возомнили, что поднялись до таких высот, откуда могут подёргать Бога за бороду.

— Мало того, — подхватывает Николас, — они ведь ещё и дипломы стали раздавать! И награждать друг друга такими степенями — хоть вешайся. Представляешь, Ива, твой наречённый — с двумя научными степенями… — Мага выразительно показывает четыре пальца, — прости, не знал, с четырьмя; с богатейшей практикой, подкреплённой исследованиями… Если я и преувеличиваю, так самую малость… Так вот: его, профессионала — и уравнивать с каким-то выскочкой, чья заслуга всего лишь в том, что за год просиживания в свежеиспечённой Акадэмии, — у родственника тоже получается вложить изрядную долю презрения в нелюбимое слово, — он выучит с десяток-другой слабеньких заклинаний, овладеет азами телепатии или там левитации, ну, вызубрит рецептуру сотен зелий… И вот их — на одну доску? Да ни за что. Всё равно, что признать равными того же Дамиана и твоего Рорика, Ива, не в обиду будь сказано; мальчика, безусловно, перспективного, но… — Он с сожалением цокает языком.