Сороковник. Книга 4

— Мы берём с собой всех! — важно заявляет Машка. Сэр Майкл с улыбкой предлагает ей руку, Аурелия тянет за рукав изрядно побледневшую после бабушкиного гласа кузину, в то время как дон Теймур провожает нас довольно-таки сумрачным взором. Увиливать от объяснений Главе нынешнему перед Главой бывшим… бывшей — не комильфо. Конечно, он будет бодаться до конца, но с собственной матерью и со старинным другом приёмы и методы убеждения, обкатанные на других, не прокатят.

Едва запахнувшись за нами, двери гостиной затягиваются чёрной пеленой.

— Ой, мам, что это? — непосредственно удивляется Машка.

— Это, деточка, ваша прабабушка позаботилась, чтобы никто случайно не помешал милой семейной беседе. Что ж, лучше поздно, чем никогда. А мы — пойдёмте-ка сперва на кухню, спросим корзину или ведёрко для вишен, не в подолы же собирать…

Но на всякий случай — пытаюсь мысленно дотянуться до Николаса.

Мало ли что. Бабуля-то с сэром Джоном вдвоём, а дон Теймур, драгоценный, один-одинёшенек. Укатают они его…

* * *

Третьи сутки подошли к концу. И вот он настал, вернее сказать — истекает последний час.

Поста у тела моего супруга уже нет: часовые выставлены у самого входа в склеп, снаружи, дабы никого не пускать. Правилами разрешено навестить инициируемого в первый час его смерти, а далее — рядом с ним никого быть не должно. Возможность случайного зова исключается в корне.

Часовые у серебряных ворот. Почётный караул в две шеренги — вдоль дорожки от ступеней мавзолея до самого фонтана, по сторонам которого группами собрались страждущие встречи. Семья. Друзья. Представители Совета. Чуть подальше — слуги, домашние големы, кучера и повара, садовники и фамильяры, едва видимые при солнечном свете фамильные привидения и сущности…

Все замерли в ожидании.

Девчонки подпрыгивают на месте от нетерпения. Тёмные рыцари исподтишка наблюдают за ними с плохо скрываемым изумлением, но их затвердевшие в суровости лица постепенно оттаивают. Похоже, неистребимая уверенность юных дев в том, что папа вот-вот вернётся, заставляет даже самых заядлых пессимистов усомниться в мрачных прогнозах. А куда деваться, если даже мать будущего Архимага вместо траура одета в белое, словно невеста, и ласково улыбается супругу, дабы подбодрить и поддержать… Женщина, одно слово, что с неё возьмёшь! Она, поди, и не понимает серьёзности положения. Сам-то железный Теймур держится молодцом, хоть напряжён и бледен. А как же, отец, всё-таки… Говорят, не слишком он привечал младшего наследника, но Морана всё расставила на свои места и показала, что Главе одинаково дороги оба сына.

Всё это, разумеется, только мои догадки, но большего и не остаётся. Ждать всё труднее. Вот и вглядываюсь в лица знакомых и незнакомых, и воображаю, о чём же они сейчас думают, что чувствуют? Хоть как-то отвлечься, лишь бы не показать, что у самой от страха стучат зубы.

Донна Софья-Мария-Иоанна грозна и прекрасна, даже в старости своей. Руки сложены на набалдашнике длинной трости чёрного дерева, крылья орлиного носа хищно подрагивают — словно чуют саму Богиню поблизости… а что, может так оно и есть? Платиновая диадема в благородных сединах рассыпает алмазные искры. На плече у матриарха застыл живым изваянием громадный полуседой ворон-фамильяр.

Старший наследник великолепен. От него… нет, от них с женой, от этой прекрасной четы трудно отвести глаза. Сразу видно — Истинная Пара. Чудом возвращённая к жизни супруга льнёт к обожаемому мужу, как лоза к стройному дубу. И что-то наводит на мысль, что сам вид прелестной в беременности девушки заставляет некоторых холостых или бездетных Тёмных лихорадочно сочинять аргументы для любезных подруг, чтобы уговорить, наконец, завести такой прекрасный животик. Не все ещё верят, что проклятье, тяготеющее над Некромантами, спало, но убедиться иначе, чем на собственном опыте, не получится.

Николас украдкой показывает мне два пальца. Осталось две минуты… одна… совсем чуть-чуть…

На миг нас ослепляет зарев. Двери, стены, купол мавзолея пронизывает золотое сияние. По поляне проносится восторженный вздох.

«Вот это да-а!» — шепчет Ник. «Ни разу не видел такого со стороны… Здорово…»

«Это то самое?» — спрашиваю мысленно.

«Да. Возврат в тело и регенерация ауры. И… ох, родственница, у него приличное пополнение в энергетике, я бы сказал… Нас ждёт большой сюрприз».

Двери склепа почти срывает с петель. На пороге появляется знакомая фигура в длинном плаще, но пока её плохо видно, она теряется в золотом сиянии, очертания словно плывут, колеблются…

«Эка он по дверям шарахнул… Переборщил», — с удовольствием замечает родственник. «Я тоже не сразу с Силой освоился… Погоди, дай ему оглядеться».