Сороковник. Книга 4

И пчёл, мошек, мух, комаров — нет и в помине. Не чувствуется даже призрачного ветра, и тишину зачарованного сада нарушает только скрип песка под моими подошвами. Да ещё где-то неподалёку журчит вода.

Аллея выводит на широкую поляну, посреди которой трудится небольшой фонтанчик. На фоне всеохватывающей тишины и вечного покоя струя воды кажется единственным живым существом, но при погружении в неё рука не чувствует ни влажности, ни прохлады. А чуть подальше от фонтана меня поджидают ещё одни полуоткрытые двери — в высокий, просторный с виду павильон, увенчанный чалмой резного купола.

Несмотря на твёрдое осознание того, что происходящее — не сон, не иллюзия — у меня вдруг рождается ощущение ирреальности происходящего: будто на самом деле я — не я, а хорошо прорисованный персонаж, заключённый в виртуальное пространство плоского экрана. И некто, невидимый, манипулируя мышкой или тачпадом, разворачивает передо мной проложенный ещё ранее и не им, а профессиональными разработчиками, путь. Не хватает только эпичненькой музыки для полного довершения иллюзии. Отсутствие запахов, звуков, движения воздуха — всё это только дополняет сложившееся впечатление. И эти гостеприимно распахнутые створки, и подъём в скалах, открывшийся сам собой, и гранитные ступени, ложащиеся под ноги, и дорожка, услужливо расстилающая… Всё словно выводит меня к определённому месту, которого, судя по всему, не миновать. А возможно, придётся посетить его не раз и не два, ломая голову над очередной загадкой. Ибо, кажется, в этот раз мне достался квест, хоть и финальный, но классический, а это, если вспомнить старое геймеровское словечко — "бродилка"…

От красоты дверей захватывает дух. Створки, высокие, широкие, толстые, вовсе не кажутся массивными, напротив, словно парят. Иллюзия вызвана тем, что поверхность дерева сплошь покрыта настоящим филигранным кружевом из… Приглядываюсь. Из серебра. Конечно. Любимый металл некромантов. Цветы, листья, прихотливо изгибающиеся лозы, бабочки, стрекозы, птицы, сплетённые из тончайшей перевитой серебряной проволоки, полны жизни. Столько любви вложено неведомыми златокузнецами в свою работу, что даже здесь, в царстве Смерти, подобие их шедевра согревает душу. Невольно прикасаюсь к бабочке, искусно сделанной так, что крылышки приподняты над поверхностью — и мне кажется, что невесомое тельце вот-вот затрепещет под ладонью. Ограниченность восприятия играет в этот раз славную шутку: металл не холодит, как полагалось бы, а потому — рука скользит по серебру, словно по шёлку. Даже крохотные шляпки серебряных гвоздиков выглядят россыпью родного привычного бисера.

Удивительно. Это успокаивает. Это приводит в окончательное равновесие затрепыхавшиеся было нервы. Словно я вернулась… домой.

Под куполом, странно просвечивающимся, словно он из матового стекла, а не из камня, царит полусумрак, и разом наступает странное затишье, хоть двери за мной по-прежнему отворены. Просторный грот почти пуст, только по центру — широкий и низкий квадратный постамент с установленным… да, похоже, саркофагом, щедро украшенным резьбой и каменьями. Но мраморная подушка с небольшой вмятиной-углублением, словно от лежащей недавно головы, и складки мраморного покрывала, вроде бы небрежно отброшенного и прикрывающего одну из боковин изящной драпировкой, придают этому кенотафу вид недавно покинутого ложа. Почему я решила, что это именно кенотаф, пустая гробница? Не знаю. Просто возникло стойкое ощущение, что там, под неподъёмной крышкой, никого нет. Пустота. Возможно, кого-то поджидающая. Не меня ли?

"Твоё место в усыпальнице дель Торресов ещё не готово…"

Это она и есть — усыпальница? Склеп? Но где же тогда остальные? Тут должно быть, по меньшей мере, захоронено три-четыре поколения… Возможно, их не так много, учитывая… гхм… специфику рода…

И потому я ничуть не удивляюсь, когда оказывается, что чуть дальше от таинственной гробницы каменный пол ведёт под уклон, в покатой поверхности прорезаются очередные ступеньки и заворачивают вниз и в сторону. Путь в недра земли освещён факелами, невесть откуда взявшимися на стенах, и приводит в обширный чертог, объёмы которого настолько дезориентируют, что я, вместо того, чтобы оглядеться, только и могу, что вытаращить глаза на купол, сродни тому, что был в наземном павильоне. Вроде бы не должно быть такого высокого потолка. Иначе вся эта громада выпирала бы снаружи, над поверхностью земли, но что-то я не заметила в сплошной зелёной массе ничего подобного. Или — здесь уже известные мне фокусы с развёрткой пространства?

Ох, ничего себе…