Сороковник. Книга 4

С разочарованным стоном богиня откидывается на спинку трона. А Гала за моей спиной явственно хмыкает. Похоже, есть в этом какая-то закавыка, мне неизвестная. Что, Дар Светлого нельзя забрать силой? Вон как её карёжит, божественную нашу, по лицу видать: и хочется к рукам прибрать Ключик-то, и колется…

— Не могу…

Морана отворачивается.

— Я дала слово, понимаешь? — ярится вдруг она. — Что при первом удобном случае заберу твою женщину и больше не отпущу её отсюда! Слово! Вроде бы в шутку, а теперь не отвертишься, не могу я её отпустить, раз обещала, иначе не миновать Хаоса, некромант, ты же понимаешь!

— Племяннику? — деловито осведомляется Мага. — Я говорю — племяннику пообещала? Ну, умнейшая, если бы не было никаких лазеек — ты бы не начала торг. Ведь есть же, а? Давай поговорим об этом серьёзно. Я же вижу: тебе нравится этот подарок, ты его хочешь, а отобрать — увы, без моего согласия он не дастся.

С досадой фыркнув, Морана запускает в него горстью молний. И тотчас, завизжав, подскакивает на сиденье.

— Прекрати! Убери своё Зеркало!

— Рад бы, да не могу. Оно меня не всегда слушается. — Суженый разводит руками. — Прости, нежнейшая, так получилось… А что, если я сам провожу тебя на Землю, и потом вернусь чуть раньше тебя? Ты же, когда давала Слово, не имела в виду, что будешь следить за Ивой лично, не спуская глаз. Просто отвлекись, попутешествуй, устрой себе отдых на несколько дней…

Ах, как хорошо знакомы мне интонации его бархатного голоса! Как он может убеждать, кружить голову, заманивать…

Морана в задумчивости потирает подбородок.

— Право, не знаю… К тому же, если кое-кто начнёт разбор Игры — такой обмен покажется неадекватным: ключ от портала в иной мир — и всего-навсего одна душа… Не хотелось бы, чтобы меня обвинили в том, что я пользуюсь своим положением.

Она явно ломается и заставляет себя уговаривать, ликую я. И поспешно опускаю взгляд долу, чтобы не выдать преждевременную радость.

— Тогда отдай мне две женских души, и мы в расчёте.

Мне кажется, что я ослышалась. Богине, по-видимому, тоже.

— Отдай мне Элли, — добавляет Мага.

— Ха, — сдавленно говорит Морана и вдруг начинает хохотать. — Так вот к чему ты всё это затеял, хитрец! И в прошлый раз — ты меня из-за неё хотел увидеть? Ох, Маркос да Гама, ты великолепен! Я даже прошу тебе твоё нахальство, так ты меня насмешил… — Она становится серьёзной. — Что ж, об этом уже можно разговаривать. Только видишь ли, дружок…

Она задумывается.

— Вот что мы сделаем. Решение моё окончательно и не подлежит пересмотру, и ты либо соглашаешься, либо идёшь на все четыре стороны. Один. Слушай же, некромант. Ты отправляешься со мной на Землю, и будешь там при мне столько, сколько я захочу, ибо мне нужен спутник, знающий тамошнюю жизнь, а я не была на родине свыше трёх тысяч лет. Твоя женщина остаётся здесь. Она должна разыскать Элизабет, о которой ты просишь, и вывести её в мир живых. И вот тогда…

Она встаёт, и голос её, гулкий и мощный, заполоняет собой всё.

— Тогда — обещаю — я верну к жизни обеих твоих жён. С детьми в их чревах. Слышишь, некромант? Ну, что ты молчишь?

Впервые я вижу мужа таким опустошённым.

— Ты же знаешь, Морана… Ей не выйти отсюда самой.

— Знаю. Потому и предлагаю. С этим знанием я спокойно оставляю её здесь без присмотра, формально — не нарушая слова. Ей никто не будет препятствовать. Но и помощи пусть не ждёт, потому что Финал каждый должен пройти сам. В одиночку.

…"С детьми в их чревах".

Слово богини. Данное при всех… и что-то мне подсказывает — не только при людях.

При чём здесь вообще Финал, Ваня? Может, просто пришло время платить по долгам? Там, в пещере Индрика, Николас очертя голову бросился на выручку, тратя остатки сил, заведомо лишая себя малейшего шанса, лишь бы тебе хватило времени выбраться из-под лавины… А ты, когда появилась возможность вернуть ему любимую, да не одну, с ребёнком — неужели будешь колебаться? Эта божественная стерва всё равно по-иному меня не выпустит.

Мой голос звучит замечательно безмятежно.

— Соглашайся, Мага. Я выкручусь.

Морана хлопает в ладоши.

— Ну же, некромант! Ну!

Он долго смотрит мне в глаза.

— Ива, — говорит, наконец. И вдруг я слышу то, к чему не готова. — Знаешь… иногда мне кажется, что не было никакой присухи. Не было. Я просто все эти годы…

Отвернувшись, протягивает Моране платок с Даром Егорушки, блаженного с ангельскими крыльями. И больше не ко мне не поворачивается.

Странно хрипят, словно каркают, лошади, унося в неизвестное далёко богиню Смерти с моим мужем.

Гала вытирает слёзы.

— Сама-то понимаешь, на что подписалась? — И добавляет невпопад: — Завидую. Хоть бы кто мне вот так же в любви признался… Пойдём, Ваня-Ванесса, провожу тебя, сколь смогу, а дальше уж — сама.

* * *

— Жаль, не могу с тобой пойти, видишь, какой настрой у Хозяйки… Мне-то за нарушение правил особо не влетит, разве что не пустят на уровень выше, это фигня, я и тут приспособилась. А вот тебе — за помощь со стороны могут результат не зачесть. Второй попытки не будет. Ладненько, голуба, вот что мы сделаем…