Сороковник. Книга 4

Мы с удовольствием собирали целебные травы — и в теплицах и саду леди Рейли, и в лесу — той безопасной его части, что была огорожена заговоренной чугунной решёткой в фамильных вензелях. Время от времени кое-кто из оставленной доном Теймуром охраны давал о себе знать, но ненавязчиво, глаза не мозолил. Мы учили всю женскую половину замка — начиная от леди Кэррол и заканчивая юными посудомоечками — делать обережных куколок: Крупеничек для достатка в доме, Лихоманок для сведения злых болезней, Шестиручек — чтобы в хозяйстве поспевать, а также Чучундриков и Чувырликов, забавных друзей, привлекающих удачу и веселье. Мы с удивлением узнали, что здесь тоже водятся брауни, просто они не любят показываться людям, а больше общаются с собаками и лошадьми, это у них от природы заложено — любовь ко всем братьям меньшим. И тут-то от души порадовались, что не оставили Дорогушу одного. На бедного нашего старичка-доможила перед нашим отъездом больно было смотреть, он совсем пал духом, глядя на наши сборы, и всё вздыхал, вздыхал… Пока мы не окружили его, заставили говорить и вывели на чистую воду. Очень, оказывается, дедушка боялся оставаться один в пустом доме. Устал, натерпелся, пока тот много лет стоял без хозяина, а потом, как появился Мага — так привык к нему, так прикипел… И к нам тоже. А теперь — все его покидают. Он, хоть и понимает, что однажды хозяева вернутся — но такая тоска берёт, как вспомнит, что остаётся без живых голосов, живых людей…

У меня тогда даже руки опустились. Взять его с собой? А приживётся ли он в чужом доме? Положение спас сам Дорогуша. Заглянул в глаза просительно.

— Котика хоть бы оставили, хозяюшка, а? Привык ко мне котик-то… Не больно ему охота снова куда-то в дорогу, ему мой дворик понравился, и каморка, и тёплая подушка у камина. Ему хорошо, мне веселей, и поговорить есть с кем. Я ведь их понимаю, зверей-то, мы подолгу беседуем. Уважьте старика, госпожа…

Малявка крутился вокруг его сапожек, обвивая колени длинным хвостом, не хуже обезьяньего. И что удивительно — Нора, моя Норушка, которая вроде бы за мной всегда по пятам ходила — сейчас дружески завиляла хвостом, подбежала к домовушке и растянулась у ног. Я только вздохнула. Чем уж он покорил собачье сердце…

… Здесь, в Каэр Кэрроле, тоже оставляли угощение для брауни. Но местный маленький народец в основном предпочитал жить в окрестных деревушках и фермах, к земле поближе, светлые залы старинного замка были для него чересчур огромны и парадны. А мы — мы изучали их с удовольствием, основательно, до самых потаённых уголков. Каждый чулан или тупичок, или ответвление в коридоре — всё обещало раскрыться сюрпризом или загадкой, памятным происшествием или рассказом. Пользуясь случаем, я попросила леди Рейли ещё раз провести меня по галерее с портретами предков — помнится, во время оно один из них я так и не я так и не разглядела толком, мешали головная боль и некое заклятье… Сейчас — я наконец увидела его целиком: прекрасного златокудрого маленького паладина, а рядом с ним — юного черноволосого некроманта, хмурого и серьёзного. А чуть подальше, верхом на пони — ещё одного, хулигана и задиру. Нетрудно было догадаться, кто есть кто. Не будучи готовой к тому, что увижу, я точно приняла бы юных Тёмных за своих девчонок, нарядившихся в камзольчики и ботфорты.

Неудивительно, что в прошлый раз я не смогла их разглядеть. Иначе многое поняла бы, а этого заклятье забывчивости как раз не могло допустить.

— Удивительно! — в который раз тихо восхищается Золотая леди. — Нечасто встретишь подобное фамильное сходство. Сами мальчики взяли всего понемногу от обоих родителей, а вот девочки — вылитые копии отца! Это так трогательно — видеть в детях своё повторение! Как вы думаете, а ваши будущие…

Она вдруг осекается.

— Да, мам, — теребит меня Машка, чуждая условностей, — а вот интересно, наши братья какими будут, а?

— Пока ещё не знаю, а вот сестрёнка будет рыженькой. И сероглазой. Да ведь я уже говорила однажды, помнишь?

Она хлопает в ладоши.

— Как дедушка?

— Ваш дед брюнет, — резко обрывает её Мирабель из-за наших спин. Она, вроде бы и с нами, но держится в отдалении. — Могли бы и запомнить!

— Наш дед Слава был рыжий, пока седым не стал, — ничуть не обидевшись, отвечает Сонька. — Ба, ты забыла? Вы у нас не одни, между прочим.

"Ба…" От этого короткого словечка донну передёргивает.

— Вы — дель Торресы! И я бы советовала не забывать, доньи, о том, к какому роду в ы принадлежите!

И смеряет меня в упор таким взглядом, что всем, и леди Кэррол, и Геле, и юным доньям становится ясно: уж меня-то, худородную выскочку, здесь терпят только из-за косвенного родства с ними, блистательными дель Торресами.

— Мири! — в кротком голосе леди Аурелии упрёк. — Как ты… как ты можешь? Что за бестактность? Сейчас же изви…