Солнце восемь минут назад

– Два полотна готовы, – суммировала художница, игнорируя реплику Нины. – Положи их на стол. Приступаем к самому важному моменту.

Цепляясь за спинку стула, служившую ей опорой, Александра приблизилась к столу и кончиком ногтя попробовала застывший клей на двух лежавших рядом полотнах. Извлекла из рулона две олеографии. Белые поля были заранее срезаны.

– А теперь очень осторожно, – развернув одну олеографию, Александра уложила ее на клеевой слой. – Никаких морщинок быть не должно. Мы вроде бы клеим обои, понимаешь? Дай скалку.

Не глядя взяв протянутую Ниной скалку, Александра, почти не дыша, прошлась по бумаге. Сперва осторожно, потом с более сильным нажимом. Клеевой слой обретал все более тесное сцепление с грунтом и бумагой, и на олеографии начал проступать рельеф, все более явственный и убедительный. Это была не подделка – любая подделка требует знаний и мастерства. Это была имитация, быстрая и эффектная, и, орудуя скалкой, Александра не могла не признаться себе, что в этом процессе есть определенная магия.

Она подняла взгляд на свою подручную, намереваясь, в виде особой чести, предложить ей прокатать скалкой второе полотно. И обнаружила, что Нина смотрит в окно.

– Что-то не то, – проговорила девушка. – Не мешал им свет прожектора. И если она не могла встать с кровати, то как села за руль?

Александра протянула ей скалку:

– Клей застынет.

Нина, ошеломленно взглянув на нее, взяла скалку и, следуя указаниям, начала прокатывать второе полотно.

Через полтора часа, когда солнце уже поднялось над лесом, все пять полотен были прокатаны и лежали в ряд на полу, идеально неотличимые друг от друга. Художница и ее подручная устроились на краю рабочего стола и позавтракали. У Александры неожиданно разыгрался аппетит, Нина же отсутствующим взглядом смотрела на свой бутерброд, часто забывая от него откусить. Девушка то и дело брала в руки телефон и тут же откладывала его в сторону.

– Дайте мне еще какую-нибудь работу! – попросила она наконец. – Я не могу сидеть просто так.

– А на сегодня работы больше нет, – с сожалением произнесла художница. Ей самой было легче, когда она что-то делала. – Мы ждем, когда все схватится намертво. Учитывая, что у нас получился сложный слой, это может занять сутки. Или больше. Главное, чтобы бумага не сморщилась, когда клей начнет засыхать и уменьшаться в размерах. Должен получиться монолит. От меня требуется только поддерживать постоянную температуру в комнате. От тебя… Ничего.

Нина поднялась из-за стола:

– Тогда я пойду к отцу, пожалуй. Он сам не свой.

– Может, лучше его не трогать? – Александра взглянула в окно и увидела на веранде большого шале три фигуры. – Смотри-ка, а вот и он, легок на помине. С ним Лена и Сергей! Такое ощущение, что куда-то собрались…

Привстав и оперевшись о стол, она следила за тем, что происходило на веранде. Речь держал Сергей. Он говорил, энергично жестикулируя, указывая в сторону открытых ворот. Его жена стояла нахохлившись и рассматривала пол веранды. Аристарх выглядел так, словно оказался в этой компании случайно и остается в этом месте не по своей воле. Художница была готова биться об заклад, что он ничего не слышал.

– Иди-ка ты к ним, – посоветовала она Нине и, обернувшись, увидела, что девушка уже застегивает куртку. – Понимаешь, твой отец подписал договор и не может просто так уехать. Он должен сдать работу в срок. Отель открывается совсем скоро.

Нина остановилась на пороге:

– Вы за кого сейчас беспокоитесь? За отца или за хозяина отеля?

Александра выдержала взгляд девушки, внезапно ставший жестким.

– Я беспокоюсь за себя, – ответила она. – Моя работа ничего не значит без работы твоего отца.

Нина хлопнула дверью. Александре оставалось только наблюдать за происходящим из окна. Сергей сошел с крыльца и направился к единственной машине, оставшейся на площадке. Аристарх также спустился по ступеням, но пошел в противоположную сторону. Нина нагнала его, тронула за локоть. Он не обернулся. Девушка прошла с ним рядом несколько шагов, остановилась и побежала к крыльцу. Елена все еще стояла на веранде. Поставив ногу на первую ступеньку, подавшись вперед, Нина о чем-то расспрашивала ее. Затем резко повернула голову в сторону шале Александры.

Стараясь не обращать внимания на боль, художница дохромала до двери и, накинув куртку, вышла на крыльцо.

– Что? – крикнула она, с трудом преодолевая ступени, судорожно хватаясь за перила. Ей внезапно пришло в голову, что Максим был не так уж неправ, запирая их и блокируя пульт. Она бы многое сейчас отдала за то, чтобы ворота были закрыты.

Нина поспешила ей навстречу.

– Уезжают закупаться… В Москву, за материалами, за мебелью, – выдохнула она вместе с клубами пара. – Все трое!

– Почему трое? – Александра остановилась, не дойдя до середины дорожки. – Прежде речь шла только о твоем отце и Лене.

– Сергей будет за рулем. Это же его машина. И втроем они быстрее справятся.