Солдат третьего тысячелетия

Бывший спецназовец, внимательно приглядываясь к этому делу, в душе боялся признаться себе, что почти созрел для него. Последней каплей, переполнившей терпение, стали курсы для уволенных в запас офицеров, которые должны были приспособить военных к гражданской жизни. Василий не смог их закончить, тяжелый физический труд корежил болью ногу, а мудреные компьютерные дела, да и сама учеба, давили головными болями: не пошла бесследно контузия. Вот и дозревает он для перехода в такую сферу деятельности, которая год назад была для него чудовищно неприемлемой.

От боязни признаться себе и до полного созревания прошло два месяца, пока офицер решился на это. Он, Василий Онищенко, бывший старший лейтенант элитного подразделения, готов стать побирушкой. Звучит до безобразия противно, но если отбросить эмоции и отнестись к этому делу как к бизнесу и работе, правда, не лучшего толка, то все это приемлемо, а результат покажет правильность выбранного пути. А кто судьи в этом мире, решающие, что лучше, что хуже. По крайней мере, этот бизнес нисколько не подлее, чем сутенерство или какая ни – будь воровская наводка не говоря уже о более подлых делишках. А пока он даже слово побирушка не может произнести вслух в отношении себя, но это дело времени. Главное начать, а со словами и эмоциями как-нибудь разберется, на фоне приобретенного опыта.

Чтобы заставить себя просить милостыню, надо иметь в своем активе несколько составляющих. Во-первых, внутреннюю уверенность в себе, этакое наплевательское на все безрассудство. И, конечно, соответствующий внешний вид. Ханыгам проще, они эти два момента решили при помощи водки, перейдя в состояние, близкое к животному. Им плевать, что о них подумают, и видок у них, конечно, соответствующий. Но это и их минус, они не профессионалы, и их заработок позволяет существовать, а ни как не жить. Своим похмельно – полупьяным видом они вызывают у людей раздражение, брезгливость, а иногда и ненависть.

Но есть и такие, кто относится к делу серьезно, даже с элементами творчества, как тот алкаш с орденами. Ведь сыпали деньги именно на них, а не на его потерянные неизвестно где ноги. Одна кадра с горестным лицом писала жалобные просьбы на маленьком плакатике – дать деньги на лечение детей. Именно детей, а не ребенка. Другой напяливал застиранную белую рубашечку с галстуком на резинке. Чистенький, но ветхий пиджачок дополнял образ интеллигента – трудовичка, всю свою жизнь отдавшего маме – Родине и производству. И как такому не дать рублик, а то и десяточку, брошенному и мамой – Родиной и родным предприятием. Срабатывает отлично, «сыпят» неплохо, но опять же недолго, со временем люди начинают чувствовать халтуру, а случайно заглянув в глаза этих несчастных, видят в них обычную алчность. Вперемешку с выработанной годами наглостью. Вот почему многие просят, скорбно потупив глаза в землю. Надо найти и воплотить в жизнь такой образ, чтобы он долго работал на благополучие своего хозяина.

За неделю творческих поисков и размышлений решение было найдено, хот его и искать то долго не надо было. Гениальное всегда просто, надо идти на панель тем, кем ты являешься на самом деле. Искалеченным войной солдатом, в новеньком камуфляже без знаков различия, но парой цветных ленточек за тяжелые ранения. Остатки руки на показ, а якобы не гнущуюся ногу подпирает полукостыль – трость, которая будет и оружием самообороны. Не верится, что он войдет в этот бизнес без боя.

Все готово, подворотничок гимнастерки спорит белизной с белыми полосками тельняшки. Осталось самое главное: решиться и сделать шаг, встать с протянутой рукой в заранее намеченном месте, подземном переходе. Как дожать себя, сломить последние капли страха и стыда. Василий точно знает, что через неделю от этих страхов и сомнений не останется и следа, все это вытиснится новыми проблемами. Против которых нынешние – просто детский лепет.

Помогла прошлая служба, вспомнил занятия по психологической подготовке. Двое суток фактической голодовки перед выходом, когда в день горсть риса и немного сухофруктов. Вот и все решение вопроса, теперь все время хочется жрать, и все мысли только о еде. Просыпается злость ко всем сытым и благополучным, и чувства, подобные неуверенности, страху, стыду, выглядят просто смешными. А чтобы этот свой главный день прошел триумфально, Онищенко вышел на свою новую работу совершенно голодным. Вышел пораньше, чтобы не осталось время для сомнений, ведь все равно сосет под ложечкой, и как не говори, а элементарно стыдно. Да и чтобы место в переходе никто не занял раньше его. Не сможет он начать свой первый рабочий день со скандала.