Содержанка для президента

Потом оказывалось, что это я уснула и на самом деле лежу в больничной палате в казенной пижаме, батареи почти не греют, и я прячусь под двумя одеялами, которые милостиво принесла мне медсестричка Рая, как и огромные тапочки сорок третьего размера. Мне снится огромный дом Айсберга, снится, как я вернулась обратно, и от понимания, что этого никогда не случится, я тихо реву в подушку и ненавижу себя еще больше. Потому что ни там ничего не вышло, ни сама не смогла.

К шагам за дверью я прислушивалась с ужасом, так как боялась, что ко мне войдут и скажут, чтоб я освободила палату.

Мне выделили отдельную, маленькую комнатку с окном на задний двор больницы и забор. И каждую секунду я думала о том, что еще немного и не будет даже этого. Без документов меня на работу не возьмут, без денег мне будет нечего есть… Я даже домой не смогу вернуться. Да и нет у меня больше дома. К отчиму я никогда не пойду. От мыслей об этом у меня сжималось все внутри, и я начинала мелко дрожать, как паршивая собачонка на холоде.

Я представила себя в ободранном платье, грязном пальто без обуви где-то в подворотне. Как сижу там и чиркаю спичками, и когда последняя погаснет, я замерзну насмерть, как девочка в сказке Андерсена. У него все сказки были очень грустными и почему-то всегда напоминали мне меня саму. Как будто моя история не могла иметь хорошего конца и не подразумевала его изначально.

Дверь палаты приоткрылась, и я стиснула руки в кулаки. Ну вот… сейчас мне скажут о выписке. Как раз сегодня понедельник и…

— Вам тут кое-что передали, Мариночка. И вы зря не вышли на завтрак. Сегодня у нас было пюре и сочная отбивная. Но… судя по всему, вы будете роскошно завтракать совсем в другом месте… Как много у вас секретов, наверное, а все прикидывались простушкой.

Голос медсестры заставил приподнять голову и обернуться. Тут же вскочить и сесть на постели, глядя, как она пристраивает огромного розового медведя на тумбочку одной рукой, а в другой держит стеклянную банку с цветами. Не просто цветами, а темно-бордовыми бархатными розами.

Я судорожно глотнула воздух и стиснула пальцы. Этого не могло быть на самом деле. Я продолжаю спать, мне снится сон, и я вот-вот проснусь в этой же постели, только ни медведя, ни роз там не окажется.

— Это не все. Вы можете войти и занести пакеты. Да.

Мужчина в наброшенном на плечи белом халате занес большой полиэтиленовый пакет, сквозь который просвечивали апельсины и бананы. Его лицо мне показалось смутно знакомым, но я сейчас не могла думать, у меня бешено билось сердце, оно приостановилось и опять пустилось вскачь, запрыгало в груди. Дыхание сильно перехватило, и я закусила губу. Медведь был тот самый с витрины магазина. У него даже виден след от ценника и слегка выцветшее пятнышко на огромной нижней левой лапе. Это от солнца. Он ведь долго сидел за стеклом и ждал меня там.

— А еще доктор вас выписал. Вы можете поесть, переодеться и отправиться домой. Вас уже ждут.

Вскочила с постели и бросилась к окну, прижалась лицом к стеклу и, увидев знакомую черную машину, чуть не закричала от радости. Это ОН. Он прислал за мной машину, он прислал розы, мишку. Он меня нашел.

— Ну вот, а вы боялись выписываться. Оказывается, у вас есть семья… или возлюбленный. Я даже не сомневалась, что у такой красавицы кто-то должен быть.

Она вышла из палаты, оставив меня наедине с вещами, с медведем и букетом цветов. Среди бархатных лепестков виднелась маленькая открытка. Я подошла, протянула руку и осторожно ее сняла.

«Прежде, чем принимать какие-то решения, подумай дважды, Марина».

Я никогда не видела ЕГО почерка, но я точно знала, что это он. Снова сильно сжалось сердце, задергалось, защемило. Что он имеет в виду — подумать сейчас или… надо было подумать тогда. Потрогала лепестки цветов, посмотрела на милую морду медведя и снова подошла к окну, отодвинула шторку.

По ночам, когда я видела его во сне и просыпалась в слезах, мне очень хотелось иметь еще один шанс начать все по-другому. Не так… как было. Может быть, это он и есть? Может быть, меня услышали сверху и дали то, что я просила? Может быть, моя мамочка так заботится обо мне?

Айсберг хочет, чтобы я вернулась. Но решение должна принять я. И я его приняла.

Вместе с пакетом с едой был и пакет с вещами. Я быстро переоделась, натянула на себя шерстяное платье, колготы и новые сапожки с мягким мехом внутри, расчесала волосы и посмотрела на себя в зеркало. Бледная, все еще с синяком на скуле, похудевшая за эти дни. Темные кудрявые пряди падают на лицо и лезут в глаза. От прически, созданной стилистом, не осталось и следа, и у меня на голове снова дикое буйство.

Когда я вышла в коридор, то вместо грязного пальто в гардеробной мне выдали совершенно другое. Теплое, пахнущее кожей и новеньким мехом. Громила помог мне его надеть и сопроводил к выходу из больницы.

Когда уходила, услышала голоса гардеробщицы и администраторши.

— Кто бы мог подумать… а выглядела такой оборванкой.