Соблазны бытия

– С мистером Форрестом. Этого записывать не надо. Слышите, миссис Уилсон? Лучше не стоит. Передайте ей на словах. Большое вам спасибо. Всего доброго.

Миссис Уилсон записала и вторую половину послания. Мало ли, вдруг это окажется важным? Очень многое из того, что просили передать миссис Браун, оказывалось очень важным. А когда запишешь, уже не забудешь.

* * *

Звонок лорда Ардена застал Венецию за составлением осеннего графика публикаций. Эту работу она делала для Маркуса Форреста. Когда секретарша сообщила, кто звонит, Венеция удивилась. До этого он никогда не звонил ей на работу.

– Привет, Банни. Как поживаете?

– Я вполне хорошо. А вот…

Венеция слушала, поначалу еще ворочая в мозгу цифры издательского бюджета… Через пять минут, бледная – от этого ее глаза казались еще больше, – она вошла в кабинет Джайлза. Тот недовольно поднял голову и проворчал, что его вечно отрывают от работы.

– Сейчас твоя работа – не самое главное.

* * *

Венеция зашла и к Кейру, сообщив ему, куда и зачем едет.

– Обязательно возьми с собой Элспет. Позвони ей, пусть подъезжает.

Кейр позвонил домой и услышал, что Элспет еще не вернулась.

– Откуда не вернулась, миссис Уилсон? Я думал, она работает дома.

Миссис Уилсон похвалила себя за предусмотрительность. Правильно, что она записала и вторую половину сообщения Нони. Вот теперь понадобилась.

– Нет, мистер Браун. Она в «Рице». Там у нее ланч с… погодите, сейчас посмотрю… с мистером Форрестом.

* * *

– Нет, Маркус, это не шутка. Я действительно считаю, что нам стоит прекратить отношения. Все было на редкость замечательно. Я наслаждалась каждой минутой наших встреч. Но… у меня сейчас очень трудная жизнь. С Кейром творится что-то немыслимое. Поэтому…

– Моя дорогая Элспет, я сразу догадался, в чем причина. Я думал, что таким образом мне удалось уговорить тебя… сдаться мне.

Элспет рассмеялась. Она обожала умение Маркуса заканчивать фразы самым неожиданным и нелепым образом. Она решила сполна насладиться их встречей, а все остальное сказать в следующий раз.

– Это тебе я обязан бессонницей, – признался он, улыбаясь ей. – Каждую ночь я прекрасно засыпал, считая твои разносторонние таланты. Скромность не позволяет мне назвать их число. Особенно здесь, где мы не одни. Но уверяю: список получился внушительный. А теперь – ешь, пока еда не остыла. Или тревоги отбивают у тебя аппетит?

Элспет засмеялась и сказала, что ничуть. Рядом с Маркусом ей делалось намного спокойнее. Покачивая рюмкой, она рассказывала ему об этом и успела дойти до середины, как вдруг, подняв глаза, увидела стоящего перед их столиком Кейра.

* * *

Она думала, что он ее ударит, но этого не случилось. Она готовилась к вспышке его гнева, но гнева тоже не было. Лицо Кейра осунулось. Голосом, полным горя, он сообщил Элспет, что Селия находится в больнице, где ей все утро делали операцию по удалению части правого легкого, пораженного раком. Размер пораженных раком тканей оказался намного обширнее, чем предполагал хирург. Селия по-прежнему остается в бессознательном состоянии, и хотя она запретила лорду Ардену рассказывать кому-либо об операции, хирург посоветовал ему незамедлительно оповестить родных.

Глава 40

Чарли настоял, что полетит вместе с ней. Дженна была ему только благодарна, хотя на словах продолжала сопротивляться. Она говорила, что Иззи великолепно о ней позаботится. Но Чарли не сдавался. Он помнил несостоявшийся полет Дженны на Рождество и ее панический страх перед самолетом и не хотел повторения.

– Обещаю, я не стану тебе обузой. Буду держаться в стороне, пока тебе не понадоблюсь.

– Чарли, ты не можешь стать мне обузой. И вообще, это здорово, – сказала Дженна, слабо улыбнувшись.

Печальная новость больно ударила по Дженне. Пусть она плохо знала Селию, но ведь ее маме та была почти как мать. А ей, получается, как бабушка. Одна из тех людей, кто имел непосредственное отношение к небогатой личной истории Дженны.

Селия успела сыграть в ее жизни очень важную роль. Единственная из английских Литтонов, кто был на свадьбе мамы и Чарли. Дженна помнила, как поддержала ее Селия, когда мамы не стало, показав пример удивительного мужества и силы. Этот пример не померк и по сей день. Дженну восхищало то, как личная история Селии переплеталась с историей «Литтонс». Напряженная работа, настоящие битвы за издательство, потрясающее умение сохранить его в годы двух мировых войн. За что бы ни бралась Селия, она всегда достигала успеха. Это касалось и работы, и семьи. И теперь, судя по всему, она покинет этот мир. Покинет семью, «Литтонс» и тех, кто ее любил.

– Почему она не сказала нам, что больна? – спросила Дженна.

Одной рукой она цеплялась за руку Чарли, другой впилась в Иззи. Пока самолет набирал высоту, ее зубы громко стучали. Дженне не хотелось говорить, но нужно же чем-то себя отвлечь от страха и холодной тошноты, наполнявшей ее изнутри.