Смерть всегда рядом

— Ты... — Крис опешил и не сразу нашел слова. Увидеть соперника в собственном безумии... Воистину, червь оказался не столь страшной пыткой.

— Я. Неужели думаешь, что я могу отпустить Ангела одну? — хмыкнул Марко, и в его руках блеснул нож. Откуда он взялся, Крис так и не понял. Но зависть, что этот проходимец может так просто ходить по снам, следовать за Анной, охранять её...

— Да чтоб тебя! Крис! Если не помогаешь, так хоть не мешай!

Змей увеличился. Чешуя превратилась в броню, пластины располагались внахлест, и найти слабое место казалось невозможным.

Лефиафан развернулся. Треугольная голова качалась вверх-вниз, раздвоенный язык мелькал так, что невозможно было уследить... Марко толкнул Криса за спину:

— Не высовывайся!

И в этот момент Анна пошла в атаку.

Скорость, с которой она двигалась, поражала. Дзе превратилось в прозрачные крылья. Сновидица то замирала, то резко меняла направление, то взмывала вверх, то припадала... к пустоте, уходя от удара. Она напоминала стрекозу. Легкую, отчаянную.

Левиафан не отставал. Тяжелое тело двигалось неожиданно быстро. Броски были стремительны и точны, Анна едва успевала уклоняться. Пару раз она умудрялась достать врага, и чешуя взорвалась слепящими искрами. Но выдержала — удары доставили демону лишь незначительное неудобство.

Прыжок, кувырок... «Стрекоза» отталкивается от треугольной головы и взмывает, используя силу инерции. Замирает в воздухе и всей массой обрушивается на врага сверху, дзе едва слышно свистит... и проходит мимо цели — демон оказывается проворнее.

— Чтоб его... Крис, ну какого ты умудрился подцепить именно его? Мало тебе простых бесов, послабее?

Марко перекидывает нож из руки в руку. Внешне он спокоен, но это монотонное движение выдает напряжение.

— А сам? — смириться, что от этого выскочки пользы больше, чем от него, ученика семинарии, Крис не может. Уловив его чувства, Левиафан шипит, и его пластины становятся еще толще.

Марко заносит кулак и Крис всхлипывает, закрывая лицо обеими руками.

Понимание разит сильнее копья Лонгина: он сам виноват в своей беде. Гордыня диктовала уверенность в собственных силах, а скрываемая зависть привела к катастрофе. Мелкое, подлое чувство угнездилось в груди, и демон пришел туда, где его ждали.

Анна сражалась. За него, Криса. И Марко. Марко жизнь готов был отдать. Но они оказались бессильны. Пока не уничтожены корни, Левиафан непобедим. Единственный, кто может изменить ход сражения — он, Крис.

Смириться с присутствием Марко. Отойти, уступить. Согласиться, что для Анны он полезнее читающего молитвы семинариста. Радоваться, что в сражениях сновидица не одна, что есть тот, кто поддержит, поможет, подставит плечо... Как сейчас.

Анна изнемогала. Края прорех, покрывших одежду, потемнели от крови. Движения еще оставались быстрыми, но стрекозиная легкость исчезла. А демон питался завистью, которой щедро делился Крис, и казался неутомимым. Хвост взлетел толстым бичом и отшвырнул сновидицу. Она осталась лежать, сломанная, растерзанная, а треугольная голова замерла: Левиафан готовился к финальному броску.

Марко успел раньше: добежал, прикрыл. Острие ножа смотрело в сторону змея. Жалкая преграда перед яростью демона.

— Отойди от неё, тварь!

Голова, покачиваясь, повернулась. Медленно, словно не веря происходящему. На Криса уставились глаза с вертикальными зрачками. Он уже видел их, в безумии нищего, и поразился, что не догадался еще тогда.

— Воистину, если ты хочешь наказать, лишаешь разума...

Каждый вздох отдавался болью. Сердце трепыхалось в агонии, но Крис больше не смотрел на свою грудь. Все внимание он отдал врагу.

— Ты ссссмеешшшь...

— Смею! — голос прерывался, в горло словно песка насыпали, но Крис не собирался сдаваться. — Признаю — мой грех велик, ибо я слаб. Я поддался искусу, и зависть открыла запертые врата. Но я осознал свое преступление. И готов искупить. Любой ценой! — Крис сунул руку в дыру. Пальцам стало липко, но он не остановился. Коснулся сердца и едва не взвыл от боли.

Она сбивала с ног. Жалила, крушила, ломала, подобно снежной лавине.

Но Крис выстоял. Он не смел умереть прежде, чем одержит победу, ибо каждый сам борется со своими демонами. Те двое — мужчина и женщина — должны жить. Он не смеет жертвовать ими ради собственного спасения. А потому — выстоит. Чего бы это ему ни стоило.

— Левифан! Демон зависти! Приказываю тебе — изыди! Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine et virtute Domini Nostri Jesu... — в этот раз он не сделал ошибки.

Змей зашипел. Его теперь не волновала ни сновидица, ни её жалкий защитник. Перед ним возник другой враг, более опасный, и его следовало сокрушить.

У Криса не осталось ничего: ни распятия, ни святой воды, ни даже четок. Только решимость выстоять. И молитва.

— Лови!

Крис едва успел среагировать. В него летел нож. Змей дернулся перехватить, но отшатнулся, от резкого движения пластины клацнули и уронили несколько искр.