Смех Циклопа

– Мы не развлекаем туристов. Чтобы узнать про нас, нужно посвящение. А это тяжко, трудно, долго, опасно – очень опасно. Вы уверены, что хотите?

– Сколько времени длится посвящение? – спрашивает Исидор.

– Девять месяцев, как беременность.

– Тогда мы отдадим вам BQT через девять месяцев, – заявляет Исидор Каценберг.

Женщина в фиолетовой маске совещается с помощниками в сиреневых плащах и масках, держащихся немного позади.

– Дело в том, что мы торопимся, – произносит она. – Без BQT мы все равно что…

– Раковина без жемчужины? – подсказывает Исидор.

– Собор без реликвии. Она обеспечивает нам легитимность.

Присутствующие согласны с ней.

– Как вам известно, на наследование нашей традиции безосновательно претендуют другие лица. Мы столкнулись с проблемами… диссидентства.

– «Циклоп Продакшен»? – предполагает Лукреция.

Женщина в фиолетовой маске молчит.

Исидор прав, ключ к смерти Дариуса находится здесь. Это и пытался донести до меня Себастьян Долин, говоря: «Найдите Тристана Маньяра, попадите в GLH – и убийство Дариуса будет раскрыто». «Попадите…» Так и сказал. Как будто предвидел то, что происходит сейчас.

Великая магистерша в фиолетовой маске наконец говорит:

– Учитывая необычность ситуации, мы в порядке исключения нарушим ради вас собственные правила и проведем ускоренную подготовку. Ваше посвящение займет не девять месяцев, а… девять дней.

Сиреневые маски согласны. Из-под розовых масок слышен неодобрительный ропот.

– Решение принято! – чеканит женщина в фиолетовой маске и хлопает в ладоши, требуя тишины.

Розовые постепенно стихают.

– Вашим наставником будет уже знакомый вам Стефан Крауз. Через девять дней вы сдадите вступительный экзамен и отдадите нам BQT.

Исидор Каценберг доволен донельзя.

– Если я правильно понял, вы собираетесь за девять дней научить нас остроумию?

Под масками раздаются смешки. Великая магистерша опять хлопает в ладоши.

– Как видите, эффект уже налицо: вы начинаете быть смешными.

Куда мы попали? Уж не в лечебницу ли для умалишенных? Все эти маски и плащи не предвещают ничего хорошего. Хотя Исидор, похоже, ничуть не встревожен…

По сигналу женщины в фиолетовой маске к ним подходит некто во всем розовом.

– Вы наверняка устали. Сейчас вас проводят в ваши покои.

Светло-розовый плащ ведет их наверх. Они оказываются в коридоре с десятками пронумерованных дверей.

Лукреция замечает, что у дверей нет замков. Человек в светло-розовом открывает дверь номер 103.

Там обстановка в пределах строгой необходимости: двухъярусная железная койка, стол, два стула, шкаф. Окна нет. Справа ванная комната.

Лукреция пристегивает кейс к прикрученной к полу стойке кровати и прячет его под матрас.

Оба падают на койки.

– Что вы обо всем этом думаете, Исидор?

Но журналист так изнурен пережитым за день, что уже храпит у себя наверху.

Боюсь, как бы мы не совершили ужасную глупость.

126

«Встречаются два друга.

– Как твоя работа? – спрашивает один.

– Плохо. Фирма разорилась, меня уволили, работы нет, но я сплю как ребенок.

– Как жена?

– Ушла от меня из-за того, что я стал безработным, к другому, побогаче. Но я сплю как ребенок.

– Здоровье-то как?

– Ничего хорошего, боли вот здесь… Пошел к врачу, мне сказали, что невзгоды привели к раку. Но я сплю как ребенок.

– Удивительно, – говорит друг, – на тебя столько всего обрушилось, а ты говоришь, что спишь как ребенок!

– Ты видел, как спят дети? Все время просыпаются и ревут».

Шутка GLH № 911432.

127

Исидора и Лукрецию будит далекий колокольный звон.

Окна в комнате нет, и о наступлении утра говорит только время на часах – 7.0. На спинках двух стульев висят белые туники и плащи, тут же белые маски с нейтральной мимикой – не грустят, но и не улыбаются.

Они принимают душ. Вода холодная и не регулируется.

– Прямо как в монастыре, – жалуется Лукреция.

– Скорее, как в казарме, – поправляет ее Исидор. – Осталось выяснить, за что здесь воюют – за духовное или за политическое.

К ним заглядывает Стефан Крауз, по-прежнему в сиреневой тунике, плаще, маске.

Он снимает маску.

– Как спалось?

– Матрас жестковат, – говорит молодая женщина, ее зеленые глаза глядят устало.

Он ставит на стол поднос с чаем и хлебом.

– Знаю, все скромно. Вам надо быть налегке, посвящение начинается уже сегодня.

– Почему белый цвет? – интересуется Исидор, указывая на свою тунику.

– Цвет послушничества. После посвящения вы получите право на светло-розовый цвет стажеров. Накопив опыт и проявив способности, вы дорастете до темно-розового цвета кавалеров. Ну а дальше – сиреневая туника.

– Степень магистра, полагаю, – говорит Лукреция.