Синее море

Никто не успевает опомниться, как Пушкин, выхватив конфету из рук Бакуниной, исчез.

Б а к у н и н а. Остановите его! Пушкин! Пушкин! (Бежит к обрыву.) Боже! Он идет прямо на него… Я не могу смотреть… (Отвернулась, зажмурив глаза.) Но говорите, говорите же, что там происходит?..

Г о р ч а к о в. Он подходит к нему. Медведь поднимает лапу.

Б а к у н и н а. Бог мой!

И л л и ч е в с к и й. Медведь ручной, уверяю вас, не бойтесь, все кончится хорошо.

Гусары выхватывают пистолеты.

Б а к у н и н а. Ах!..

Г о р ч а к о в. Он погладил его по голове! Медведь рычит.

Б а к у н и н а. Ой!

Г о р ч а к о в. Пушкин отскочил.

И л л и ч е в с к и й. Он споткнулся!..

Г о р ч а к о в. Нет, нет, он удержался. Смотрите, он отходит спокойно, не спеша.

Гусары прячут пистолеты. Появляется  П у ш к и н. Бакунина подбегает к нему.

Б а к у н и н а. Сумасшедший человек, ведь я пошутила. Он мог вас убить! У вас разорван рукав. Ай! Кровь! (Она останавливается.) Дайте руку. (Перевязывает руку своим платком.) Не больно? Не туго?

П у ш к и н (неотрывно смотрит на нее). Пустое, право же, пустое.

Б а к у н и н а. Сейчас же пойдете в лазарет. Пусть вам хорошенько промоют. Не болит, нет?

П у ш к и н. О, благодарю вас! Но я не до конца выполнил вашу просьбу. Я не отдал пастилки. Вот она. Я сохранил ее на память.

Б а к у н и н а (тихо). Простите меня. (И быстро уходит.)

Гусары и Илличевский следуют за ней. Гаснут фонари. Темнеет в парке. Пушкин один. Взлетает зарницей последний фейерверк.

П у ш к и н. Я счастлив был…

Появляется  К ю х е л ь б е к е р, потом  П у щ и н.

К ю х е л ь б е к е р. Завидую тебе, Пушкин. Мы видели все.

П у щ и н. Сумасбродство, черт знает что, однако же я… я поступил бы так же!

П у ш к и н. Как мила она! Жано!.. Впрочем, нет, ты этого не поймешь!..

К ю х е л ь б е к е р. Я пойму! Уж я-то пойму, Пушкин!

П у ш к и н. Ты? И ты?

П у щ и н. Я.

К ю х е л ь б е к е р. Бог мой! И он!

П у ш к и н (восторженно). Какой прекрасный бал!

Вбегает  Я к о в л е в.

Я к о в л е в. Бал кончился! Шепчетесь тут, вздыхаете… А все огни погасли. Мудрецы! Лицейской республике нашей настал конец!

П у щ и н. Что случилось?

Г о р ч а к о в. Не он, а я отвечу. Мне давно известно, что к нам назначен новый директор — Егор Антонович Энгельгардт, человек достойнейший, был секретарем магистра державного ордена святого Иоанна Иерусалимского, потом директором Педагогического института.

Я к о в л е в. Ну, а пока у нас будет — Фролов.

Г о р ч а к о в. Фролов. Кто такой Фролов?

Я к о в л е в. Ага, не знаешь! Кавалер ордена святыя Анны второй степени и святого Владимира четвертой степени, подполковник артиллерийский, мечет банк и, как боевой картежник, известен в Царском, в Павловске и в Гатчине…

П у щ и н. Он нам покажет республику.

К ю х е л ь б е к е р. Как можно стерпеть, чтобы солдафон и пьяница командовал нами!

Я к о в л е в. Не допустим пьяницу и картежника!

Г о р ч а к о в. Не шуми. Надо понять, что происходит. И не паясничать. Лицей — часть общих дел. Брожение в умах перешло границы. Сколь трудно государю! Нужна крепкая рука. А вы болтаете, болтаете. Вот и будет у вас этот артиллерист.

Появляется  П и л е ц к и й - г у в е р н е р, с ним  л и ц е и с т ы.

П и л е ц к и й - г у в е р н е р. Прошу построиться, лицеисты-господа! Прошу стать смирно!

Входит  Ф р о л о в.

Ф р о л о в. Здравия желаю, молодцы!

Л и ц е и с т ы. Честь имеем представиться, ваше высокоблагородие.

Ф р о л о в. Ай-ай-ай! Как стоите? Врассыпную. А надо? В ранжир. За обедом — как сидите? Врассыпную? А надо? В ранжир — по поведению!

П у ш к и н.

Блажен муж, иже
Сидит к каше ближе.

Ф р о л о в. Ась?

П у ш к и н. Блажен муж, иже сидит к каше ближе.

Ф р о л о в. Ха-ха! В рифму, молодец! Я сам читал «Эмилию» Руссо.

К ю х е л ь б е к е р. У Руссо — Эмиль, а не Эмилия.

Ф р о л о в. Женского или мужского полу — запамятовал. Литературу уважаю, но вам надлежит заниматься науками разными, и тем паче не забывать наук военных. На поприще будущего восхождения в чинах мы должны стремиться к кавалерии через плечо или на шею с бантом, но тем не менее маленькое анкураже и в лицее не помешает. Как с верховой ездой?

П у щ и н. Упущением начальства мало обучались, ваше высокоблагородие.