Синдром публичной немоты. История и современные практики публичных дебатов в России

Одним из наиболее продуктивных оснований для анализа интернет-сатиры и ее семиозиса, в котором изображение и звук создают единое целое, представляется мультимодальный дискурсивный подход, разработанный Гюнтером Крессом и Тео Ван Лювеном [Kress, van Leeuwen 2001; Kress 2010]. Также важно учесть, что технологически медиированная коммуникация имеет свою специфику: как пишут Рон и Сюзан Сколлон, «технологии определяют типы дискурсов и тесно вплетаются в них» [Scollon, Scollon 2004: 6; Scollon 2001].

Пожалуй, наиболее существенным вкладом в дискурсивный подход к сатире являются книги Дастина Гриффина «Satire: A Critical Reintroduction» [Griffin 1994] и Пола Симпсона «On the Discourse of Satire: Towards a Stylistic Model of Humour» [Simpson 2003]. Позиция Гриффина заключается в том, что сатира – это не жанр со стабильным количеством характеристик, а скорее модус и процесс [Griffin 1994: 4]. В парадигме модуса сатира представляет собой дискурсивную практику, которую, как утверждает развивающий идеи Гриффина Симпсон, можно представить в виде операционной модели, в основе которой находятся два взимодействующих элемента – генус и импетус. Генус, как считает Симпсон, это производная от культуры, система, включающая в себя «knowledge frames» – институты и структуры знания и мировосприятия, связанные с этими институтами. Сатирический импетус (или триггер) происходит из отношения самого сатирика к какому-то аспекту генуса [Simpson 2003: 8]. В остальной части нашей главы рассуждения о сатирическом семиозисе «Рулитиков» учитывают вышеизложенные положения.

Деформация речи

Даже на довольно поверхностный взгляд очевидно, что «Рулитики» – это образец нового поколения контрдискурсивных артефактов и текстов, интегрированных в Интернет, где нетрадиционность и языка, и видеоряда носит отпечаток медиума, в который они погружены. В частности, в основе и визуальной, и речевой сторон сатирического дискурса козыревских клипов лежит идея общедоступности, незатейливости и свободы форм, порожденная Интернетом. Основной тренд сатирического производства – это примитивизация и деформация на всех уровнях. Так, если, по утверждению Гриффина, сатира – это риторический перформанс [Griffin 1994: 71], то «Рулитики» можно определить как перформанс языкового деформирования и разрушения. Например, диалоги в сериях произносятся детскими голосами в редуцированном орфоэпическом варианте, присущем ранней инфантильной речи, что создает трудность восприятия звучащего текста. Дискурсивный текст, произносимый тандемом Путин – Медведев, рифмуется с визуальной темой минимизации, редуцированности и детскости. Персонажи Ди и Во (детские имена которых – Дима и Вова – сокращены до минимума) говорят высокими детскими голосами с присюсюкиванием, размывающим восприятие цельности речи. Диалог порой настолько непонятен, что автор вынужден компенсировать аудиотекст, сопровождая его субтитрами. Присутствие субтитров, которые обычно появляются при переводе аудиотекста с иностранного языка, семиотически, возможно, указывает на то, что с точки зрения законов жанра правители используют иноязычие, чужой язык. Интересно отметить, что субтитры «Рулитиков» подчас не проясняют звучащий текст, а еще более усиливают процесс языковой деформации, следуя «падонскому» режиму правописания.

Говоря о функционировании языка в контексте Интернета, исследователи обращают внимание на видоизменение и деформацию языковой нормы. Например, Вера Зверева и Гасан Гусейнов пишут об отказе «падонков» (тинейджеров – пользователей Рунета) от грамматической правильности языка и переходе на фонетическое письмо, о неполной коммуникации, следование языковому коду которой требует и отказа от навязанных школой правил правописания, и совершения нарочитых ошибок – так называемых эрративов [Zvereva 2009; Гусейнов 2006; Guseinov 2009]. Представляется, что в использовании ресурсов интернет-коммуникации Козырев движется дальше и не просто предлагает элементы «падонского» языка в качестве сатирического приема, но создает его новый – звуковой, орфоэпический тип, тут же используя его в виде сатирического импетуса (триггера).

Если рассмотреть более подробно семиозис сатирической деформации, использованный в «Рулитиках», можно выявить несколько противоположных линий смыслопорождения, в которых участвует этот прием.

1. Сатирическая редукция и уничижение