Шесть рун сердца

– Хватит с меня на сегодня твоей помощи, – ответила она и с этими словами захлопнула дверь в подвал у меня перед носом.

Когда умерла мама, мне пришлось самостоятельно сшивать своё сердце в единое целое. А швея из меня всегда была никакая. Теперь я чувствовала, словно кто-то одним махом разрезал эти неуклюжие скомканные стежки острыми ножницами.

Мне вообще не стоило соглашаться покупать подарок для Блайз. Если бы Софи не положилась на меня и не ждала бы меня, они бы начали вечеринку вовремя и мисс Старвенжер никогда бы их не поймала. А я всё испортила.

Я взяла пару влажных чулок из корзины с бельём. Девочки выстирали всё вчера вечером, наутро предоставив мне развешивать одежду на крыше, на верёвке, натянутой между двумя трубами. А это значило, что нужно притащить тяжёлую корзину из подвала через четыре этажа, но с тех пор как полгода назад сломалась эфирная сушилка, других вариантов не было.

К тому же на крыше можно не бояться, что кто-нибудь увидит меч, который болтался рядом и пытался помочь. Ткнувшись рукоятью в корзину, он вылез обратно с передником Уиллоу на крестовине.

– Спасибо, – сказала я, взяла передник и стала растягивать на верёвке. – Не очень-то по-геройски, да?

Меч промолчал.

В принципе, я и не ждала, что он что-то скажет. Ведь это же кусок металла. Зачарованный и обогащённый дозой эфира, да, но всё равно просто вещь, не более того. Однако последние несколько дней мне снова стало казаться, что он говорит со мной, как в тот раз, когда я впервые его взяла. Словно стоит мне только повернуть голову под правильным углом – и я снова услышу его голос.

– Думаю, с другими Найтингейл было веселее, чем со мной. В смысле я уверена, что они были из Антрекота или из Рульки. Ходили в школу, знали, как драться и произносить речи, быть такими эффектными и храбрыми и всё такое. Верно?

Меч уклончиво дрогнул.

– Хотела бы я пообщаться с кем-нибудь из них, – призналась я. – Было бы намного проще, если бы я понимала, что делаю. И если бы была какая-нибудь инструкция.

Меч радостно запрыгал.

– Она есть? – Я отвернулась от одежды, которую развешивала. – Где?

Меч перевернулся в воздухе передо мной, остановившись параллельно земле лезвием вниз. Прищурившись, я кое-как смогла разобрать символы, выгравированные на клинке. Те самые, которые засветились, когда принц ещё там, в музее, пробудил оружие своими манипуляциями с эфиром. Увы, я понятия не имела, что они значат. Но меч явно собой гордился – судя по тому, как он дрыгал рукоятью.

Я вздохнула:

– Спасибо. Это… полезная информация.

Полезная для того, кто понимает этот древний и непонятный язык – если это вообще язык, – на котором Архитектор делал гравировки. И так вышло, что я знаю кое-кого, кто обожает подобные штуки.

– Может, Джаспер знает, о чём тут говорится. Он на эфире собаку съел. Хоть он и не смог выполнить простейшее задание приглядеть за шляпной коробкой.

На время забыв о корзине с бельём, я вытащила из кармана эфиркон и проверила, не светится ли он.

– Молчит, – сказала я мечу. – Наверное, так и не выяснил, что там делал мистер Тёмные Очки. Плохо. Сейчас мне бы не помешала хорошая битва. Может, для разнообразия сделала бы что-нибудь полезное. Да и деньги всё равно нужны.

Я развесила оставшееся бельё и плюхнулась на крышу, опёршись спиной о карниз. Последнее время проклятые фабрики изрыгали столько дыма, что мне постоянно жгло глаза. Я потёрла их.

В следующую секунду меч беспокойно повис передо мной: с крылатой рукояти свисал платок. Я взяла его, промокнула глаза и, всхлипнув, вздохнула:

– Я знаю, меня вообще не должно волновать, что они обо мне думают. Не то чтобы мне нужны друзья – просто я хочу… я только хочу исправить всё это. Но не похоже, чтобы у меня где-то была заначка, на которую я могла бы закатить вечеринку и купить новую фуражку. А-а-а! – Я прижала ладони к лицу, чтобы охладить вдруг вспыхнувшие щёки.

Что-то упало мне на колено. Маленькое, но тяжёлое. Опустив руки, я посмотрела вниз и увидела синий камень, ярко сверкающий на фоне моих серых штанов. Откуда он взялся? Я начала оглядываться, а потом, поняв, в чём дело, замерла, в ужасе глядя на меч.

Клинок парил передо мной рукоятью вверх, и ясно были видны расправленные крылья и голова птицы. Там, где некогда мне подмигивали два птичьих глаза, теперь остался только один.

– Ты сделал это специально? – с нажимом спросила я.

Меч отвесил своего рода поклон.

– Нет. – Я взяла камень и попыталась вставить его обратно. – Я не могу его взять.

Но меч отплыл от меня, чтобы я не могла до него дотянуться. Потом указал кончиком мне на голову.

– Да, этого более чем достаточно, чтобы купить новую фуражку, – сказала я. – Но это твой глаз.

Меч словно повернулся спиной ко мне. Я сделала вдох. Выдох.