Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– Ложь, Ватсон, необъятная, самоуверенная, безоглядная, рассчитанная на дураков, – вот с чем столкнулись мы с самого первого слова. Это наша посылка. Вся история, рассказанная Баркером, – ложь. Но ее полностью подтверждают показания миссис Дуглас. Следовательно, она тоже лжет. Они оба лгут, а это и есть преступный сговор. Сразу встает вопрос: почему они лгут и в чем заключается та правда, которую они так силятся утаить? Давайте, Ватсон, вместе попробуем отделить правду от лжи. Как я догадался, что они лгут? Выдумка очень уж неумелая, не в ладах с элементарной логикой. Вы только вдумайтесь, Ватсон! Согласно их рассказу, преступник, располагая всего одной минутой после убийства, снял с пальца убитого кольцо, находившееся под другим кольцом, снова надел это другое кольцо – поступок совершенно бессмысленный и потому невероятный – и положил возле своей жертвы карточку с таинственной надписью. Вы вправе возразить – хотя я уверен, вы не станете возражать, Ватсон, вы для этого слишком умны, – что кольцо могло быть снято до убийства. Тогда я вам напомню, что свеча горела очень недолго, следовательно, разговор был короткий. Подумайте, мог ли Дуглас, человек исключительно бесстрашный, отдать по первому требованию обручальное кольцо? Об этом просто не может быть речи. Я абсолютно уверен, что негодяй оставался какое-то время наедине с мертвым и, конечно, лампа при этом горела. Смерть, безусловно, произошла от пули, значит, ружье должно было выстрелить немного раньше, чем нас пытаются уверить. Это не простая ошибка, в подобном деле таких ошибок не делают. Стало быть, перед нами явный сговор двух людей – Баркера и миссис Дуглас, слышавших выстрел и давших ложные показания. Когда же я докажу, что кровавый след на подоконнике сделан самим Баркером, то вы согласитесь, что дело может обернуться для него слишком серьезно.

Теперь попробуем решить, когда же в действительности было совершено убийство. Слуги ходили по дому вплоть до половины одиннадцатого, значит, в это время Дуглас был еще жив. Без четверти одиннадцать все удалились по своим комнатам. Кроме Эймса, который задержался в буфетной. Когда вы сегодня ушли, Ватсон, я поставил маленький эксперимент. Закрылся в этой самой буфетной, а МакДональд пошел в кабинет и стал как можно громче шуметь. Уверяю вас, если все двери закрыты, в буфетную не доносится ни одного звука. Другое дело – комната экономки, которая находится на полдороге в буфетную, – в ней я смутно слышал голос МакДональда, когда он орал в кабинете во всю свою шотландскую глотку. Выстрел из обреза был сделан убийцей в упор, а стало быть, прозвучал приглушенно, но экономка в ночной тиши услыхала его, хотя, по ее признанию, она туга на ухо. Ей показалось, где-то хлопнула дверь. Во сколько же эта дверь хлопнула? Как мы помним, за полчаса до начала переполоха, то есть без четверти одиннадцать. Это и есть, я уверен, действительное время убийства.

А если это так, необходимо выяснить, что делали Баркер и жена – если принять, что не они убили, – в промежуток между без четверти одиннадцать до четверть двенадцатого, то есть до той минуты, когда зазвонил звонок, вызывающий слуг. Что они делали эти полчаса? Почему сразу не подняли тревогу? Вот что мы должны выяснить в первую очередь, если хотим приблизиться к решению проблемы.

– Не сомневаюсь, – сказал я, – что между этими двумя существует полное согласие. Эта женщина – безнравственное, бессердечное существо. Не прошло и нескольких часов после убийства мужа, а она уже весело смеется шуткам другого мужчины.

– Да, это так. Уже в самом начале, услышав о несчастье, она не проявила себя образцовой женой. Вам хорошо известно, Ватсон, я отнюдь не поклонник женского пола. Но мой жизненный опыт говорит – на свете мало любящих женщин, которых можно словом остановить на пороге комнаты, где лежит тело убитого мужа. Если мне суждено жениться, Ватсон, постараюсь воспитать свою жену так, чтобы никакой экономке не удалось увести ее подальше от того места, где я буду лежать бездыханный. Все это очень плохо поставленный спектакль. Даже самый тупой следователь обратил бы внимание на полное отсутствие воплей, слез, словом, обычной женской реакции на смерть. Да только одно это наводит на мысль о преднамеренном сговоре!

– Так вы решительно думаете, что Баркер и миссис Дуглас виновны в убийстве? – спросил я.

– Ваши вопросы всегда поражают меня своей убийственной прямотой, – Холмс махнул трубкой в мою сторону. – Они разят наповал. Если бы вы спросили: «А что, миссис Дуглас и Баркер знают, кто убил, и утаивают правду?», – я, не сомневаясь, ответил бы – да. Но ваш бескомпромиссный вопрос пока еще висит для меня в воздухе. Давайте проанализируем факты, которые не дают мне ответить на него положительно.