Как и Д. Павлова, Нина Лянгузова была тяжело ранена. Врачи долго боролись за ее жизнь, были вынуждены ампутировать разведчице правую руку. Нина Николаевна Лянгузова (Чеснокова) живет в Волгограде, где много лет проработала на заводе «Красный Октябрь».
Разведчица Анна Детистова (Воробьева), в отличие от Моториной, не знала немецкого языка, но зато обладала замечательной памятью, способностью запоминать даже мелкие факты, детали.
— Тебе бы еще научиться угадывать чужие мысли — в данном случае мысли врагов, и цены бы не было,— смеялся майор Трушин, выслушивая рассказы Детистовой.— Скажем, идет тебе навстречу немецкий полковник или сам Паулюс. На тебя, понятно, не смотрит, о чем-то думает, размышляет. А ты глянешь на полковника и — здрасьте-пожалуйте, знаешь, что в уме планирует!
Аня Детистова смущалась и тоже отшучивалась.
Несколько вражеских аэродромов, батарей и штабов были уничтожены нашей артиллерией и авиацией благодаря донесениям Ани.
Заметно выделялась среди других девушек-разведчиц Маруся Кириченко. С живыми черными глазами, с черными кудряшками на высоком лбу, она была заводилой в девичьем кругу, отличной плясуньей и певицей.
— У меня в роду все отменные плясуны и певцы,— рассказывала Маруся.— А все оттого, что мы цыгане. В стародавние времена по стране кочевали в кибитках, а когда надоело на рынках гадать и плясать, остались все Кириченки на постоянное жительство в колхозе близ Куйбышева. Там я в комсомол вступила, профессией токаря на Гмелинской МТС овладела. Скажете, что не женская работа? Верно, но и разведка не женское дело, а я — разведчица. И, как говорит товарищ комиссар государственной безопасности, мы, девчата, с этой «работой» порой лучше мужчин справляемся.
Для командования 62-й армии Мария Кириченко доставляла ценные сведения о противнике, так как умела проникать в запретные зоны, куда враг не допускал гражданское население.
— Не признавайся никому за линией фронта, что ты цыганка,— предупредили мы разведчицу.
— Это я знаю,— отвечала девушка.— Цыган нелегко провести: сами кого угодно обманут! Я с румынами и итальянцами чаще всего общаюсь. Говорю им, что родом из Ясс, оттого и чернявая. Они и верят, даже подкармливают иногда. И выбалтывают военные секреты.
Однажды Маруся разговорилась с двумя женщинами из села, и те поведали разведчице, что в подполье одного дома прячутся от немцев и румын два красноармейца, которые были ранены в бою.
— Ведите к ним! — потребовала девушка.
В подполье она зажгла коптилку, всмотрелась в настороженные лица двух обносившихся, давно не брившихся красноармейцев и строго спросила:
— Ваши воинские звания? Когда и каким образом попали в плен и бежали из него?
— Ты не следователь, а мы не преступники! — угрюмо ответил один из красноармейцев.— Нечего нам допрос устраивать!
— Я больше чем следователь!— перебила Кириченко.— Я советский разведчик, представляю здесь Советскую власть и нашу Красную Армию! Стыдно на вас смотреть: хоронитесь, как трусы, от всех живых! Как сурки или мыши, в щель под землю забились! Ваши товарищи немцев лупят, чтобы фашистов до Берлина погнать, а вы тут отсиживаетесь! Судить таких мало!