Читаем Щит и Меч Сталинграда полностью

С документами на имя Малиновской М. И. Моторина беззвездной ночью перешла линию фронта.

Вновь встретились мы с разведчицей спустя неделю.

— Поздравьте — я теперь служащая немецкой комендатуры!— сказала заметно похудевшая, но по-прежнему бойкая Моторина.— Не скажу, что легко было туда устроиться, но сумела немцам мозги затуманить, наплела о себе невесть что: будто сирота, прежде в столовой работала, а мать была с немецкой кровью, по-ихнему «фольксдойч». И документы, которыми вы меня снабдили, помогли: поверили им в комендатуре. Высокую должность, правда, не доверили, а поручили производить уборку комнат, мыть полы, мусор выметать и сжигать. Одному ихнему ефрейтору даже приглянулась, и он замучил своими ухаживаниями: еле избавилась.

Моторина оторвала на редикюле подкладку и достала небольшой листок.

— Не ругайте, что ослушалась и собранные сведения о противнике не запоминала, как советовали, а записывала. У меня память отличная, любой позавидует. Но слишком много цифр набралось и фамилий со званиями. Боялась что-нибудь запомнить не точно. Но если бы эти записи попали в чужие руки — ничего бы не поняли. Одной мне все тут ясно.

Среди доставленных Моториной сведений о противнике было много ценных, например: расположение огневых точек врага, места скопления военной техники, номера частей, фамилии работников комендатуры и среди них предателей Родины: бургомистра, полицейских.

Кратковременный отдых, и Моторина-Малиновская вновь ушла на задание.

После возвращения она сообщила, что ей удалось связаться с группой пленных красноармейцев, которые безуспешно пытаются совершить побег.

— Помочь им надо, товарищ комиссар! Жалко на них смотреть: исхудали до невозможности, еле ноги передвигают от голода. Работают по пятнадцать часов — под дулами автоматов копают траншеи. По мере возможности стараются вредить оккупантам. Недавно насыпали в баки с горючим двух танков песок да толченое стекло, шины на скатах автомашины прокололи.

Моторина была проинструктирована, как и чем помочь нашим пленным. Не прошло и недели, как восемь истощенных, больных, с незажившими ранами красноармейцев пришли к нам.

— Кабы не Малиновская, мы погибли бы в плену,— признался один из спасшихся.— Век ее помнить будем, никогда не забудем!

Семь раз уходила на задание в тыл к противнику другая девушка, Дора Дмитриевна Павлова, и всегда приносила важные разведывательные данные о расположении немецких штабов, воинских частей, аэродромов, складов с боеприпасами, батарей, местах сосредоточения танков и другой техники.

Дора Павлова нарисовала на карте местонахождение батарей, скопление танков.

— Ты прямо художница! — похвалили Павлову в нашем управлении.— Закончится война, поступай в художественную школу.

— После войны я стану учить детей,— ответила Павлова.— Давно себе эту мирную профессию выбрала. Лишь бы дожить до победы.

Дора Павлова дождалась победы, получила мирную профессию, о которой мечтала в дыму и огне войны. При выполнении одного из заданий она была контужена. Но молодость, жажда жизни помогли девушке встать на ноги. После завершения Сталинградской битвы Павлова работала инструктором физкультуры детской спортивной школы, в детском комбинате Центрального района Волгограда.

Ровесница Павловой Нина Лянгузова также не раз переходила линию фронта. Она установила местонахождение 4 немецких воинских частей, 9 зенитных точек. Все эти сведения помогли нашим летчикам при бомбежке захваченной врагом территории города и области.

Перейти на страницу:

Все книги серии 1

Щит и Меч Сталинграда
Щит и Меч Сталинграда

Чекистам Сталинградского управления НКВД ПОСВЯЩАЕТСЯ.                                                                                                                                          Автор. Когда мне приходится бывать в городе-герое Волгограде, я первым делом иду на высокий и крутой берег речки Царицы (Пионерки). Я подхожу к семнадцатиметровому постаменту, на котором, обратясь лицом к великой русской реке, возвышается пятиметровая бронзовая скульптура воина-чекиста. Над головой, в крепко сжатой руке, он поднимает обнаженный меч как символ мужества, стойкости и отваги сталинградских чекистов, всегда стоящих на страже завоеваний социалистической революции, мира, труда и счастья советских людей. Монумент-памятник, авторами которого являются волгоградский архитектор Ф. М. Каимшиди и скульптор, народный художник СССР М. Ц. Аникушин, был открыт в 1947 году по инициативе и в основном на средства сотрудников органов государственной безопасности и милиции Волгоградской области. Он посвящен памяти чекистов, офицеров контрразведки Сталинградского фронта, солдатам и командирам прославленной 10-й дивизии войск НКВД, работникам милиции, павшим смертью храбрых при защите города в суровую годину великой Сталинградской битвы. С непокрытой головой я долго стою у каменной стелы — первого в нашей стране памятника чекистам — и вновь переношусь в 1942—1943 годы... Площадь Чекистов — место встреч приезжающих со всех концов страны в Волгоград чекистов — защитников волжской твердыни. Здесь ветераны органов НКВД отдают почести своим погибшим товарищам, вспоминают огненные дни и ночи, которые никогда не изгладятся в памяти.   Недаром зовут сталинградцами нас, Мы город родной отстояли. Не Дрогнули в грозный решительный час, Священную клятву сдержали.   Из песни сталинградской 10-й стрелковой дивизии войск НКВД

Автор Неизвестeн

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии