Читаем Север и Юг полностью

Маргарет мечтала хотя бы о единственном дне жизни Эдит — о свободе от забот и печалей, о жизнерадостном доме, о голубом солнечном небе. Если бы желание могло перенести в далекие края, то немедленно улетела бы — пусть всего лишь на день. Она тосковала по силе, полученной от перемен: несколько часов в гуще яркой жизни вернули бы юность. Подумать только: еще не исполнилось и двадцати, а трудности и переживания состарили раньше времени! Такие мысли пришли сразу после первого знакомства с письмом. Маргарет снова прочитала сбивчивые строки и удивилась, до чего же рассказ Эдит похож на саму кузину. Когда, опираясь на руку Диксон, в гостиную вошла миссис Хейл, она весело смеялась, но тут же вскочила и бросилась поправлять подушки на диване. Матушка выглядела особенно слабой.

— Что тебя так рассмешило, Маргарет? — спросила она, устроившись на диване и немного отдышавшись.

— Письмо, которое утром получила от Эдит. Хочешь послушать?

Она начала читать вслух. Матушка живо поинтересовалась именем ребенка и принялась перебирать возможные варианты, оценивая достоинства и недостатки каждого. Рассуждения были прерваны неожиданным появлением мистера Торнтона, который опять принес фрукты для миссис Хейл. Джентльмен не мог и не хотел отказать себе в удовольствии мимолетной встречи с Маргарет и никакого иного вознаграждения не ждал. Так проявлялось непреклонное своеволие разумного, сдержанного, сурового мужчины. Он вошел в комнату и мгновенно заметил мисс Хейл, однако после первого холодного поклона больше ни разу не посмотрел в ее сторону. После того как преподнес персики, сказал больной несколько теплых учтивых слов, он обратил на Маргарет оскорбленный взгляд холодных глаз, мрачно простился и вышел из гостиной. Бледная и притихшая, она опустилась на стул.

— Знаешь, Маргарет, мистер Торнтон определенно начинает мне нравиться.

Ответа не последовало, и миссис Хейл добавила:

— По-моему, его манеры стали значительно элегантнее.

Маргарет смогла наконец совладать с голосом и подтвердила:

— Да, несомненно, он очень добр и внимателен.

— Странно, что миссис Торнтон не приезжает с визитом: ведь ей должно быть известно о моей болезни благодаря водяному матрацу.

— Думаю, о твоем состоянии ей сообщает сын.

— И все-таки хотелось бы ее увидеть. У тебя здесь так мало друзей, дорогая.

Маргарет догадалась о тайном желании матушки заручиться полезными знакомствами для дочери, которая скоро могла остаться сиротой, но не сумела произнести ни слова.

— Может, ты сама нанесла бы визит миссис Торнтон и попросила ее ко мне приехать? — предложила миссис Хейл, немного подумав. — Хотя бы для того, чтобы поблагодарить…

— Готова выполнить любую твою просьбу, мама. Вот только… вдруг приедет Фредерик…

— Ах да, конечно! Мы должны держать двери на замке и не впускать посторонних. Даже не знаю, радоваться ли его приезду… Порой думаю, что лучше бы его что-нибудь задержало: такие страшные сны снятся!

— Ах, мама, мы позаботимся о его безопасности! Скорее поймаю молнию голой рукой, чем позволю брату испытать хотя бы малейший дискомфорт. Положись на меня. Буду беречь его как зеницу ока.

— Когда его ждать?

— Не раньше, чем через неделю, а возможно, и позже.

— Надо будет заранее отослать Марту: не надо ей видеть, — чтобы потом не отправлять в спешке.

— Об этом позаботится Диксон. Думаю, если понадобится помощь по хозяйству, можно будет нанять Мэри Хиггинс. Она, конечно, неумеха, но девушка хорошая: скромная и старательная. К тому же ночевать будет дома и наверх не поднимется, так что о госте не узнает.

— Это решать Диксон. Но, Маргарет, умоляю, не перенимай эти ужасные милтонские словечки. Что за «неумеха»? Это же провинциализм. Что скажет тетушка Шоу, когда вернется из Италии и услышит из твоих уст нечто подобное?

— Ах, мама, только не превращай тетушку Шоу в пугало, — рассмеялась Маргарет. — Эдит набралась от своего капитана Леннокса армейских жаргонных словечек, а тетушка Шоу даже не обратила внимания.

— Но ты перенимаешь фабричный жаргон.

— Почему бы и нет? Раз я живу в фабричном городе, значит, вполне могу время от времени использовать словечко-другое. Знаешь, готова спорить, что множество слов ты в жизни не слышала. Вот скажи: ты знаешь, что такое «кистень»?

— Нет, дитя мое, не знаю, однако звучит настолько вульгарно, что и знать не хочу.

— Хорошо, дорогая, как скажешь, хотя это всего лишь некое подобие оружия.

— Милтон мне совершенно не нравится. Эдит права: я заболела из-за дыма.

Услышав это заявление, Маргарет вздрогнула. В гостиную только что вошел отец, а она так старалась, чтобы возникшее в его сознании слабое подозрение о вреде местного воздуха для здоровья жены не получило подтверждения и не укрепилось. Она не знала, слышал ли мистер Хейл ее жалобу, но на всякий случай поспешила сменить тему, не подозревая, что следом за хозяином дома идет мистер Торнтон.

— Мама очень недовольна, что в Милтоне я набралась вульгарности.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Тяжелые сны
Тяжелые сны

«Г-н Сологуб принадлежит, конечно, к тяжелым писателям: его психология, его манера письма, занимающие его идеи – всё как низко ползущие, сырые, свинцовые облака. Ничей взгляд они не порадуют, ничьей души не облегчат», – писал Василий Розанов о творчестве Федора Сологуба. Пожалуй, это самое прямое и честное определение манеры Сологуба. Его роман «Тяжелые сны» начат в 1883 году, окончен в 1894 году, считается первым русским декадентским романом. Клеймо присвоили все передовые литературные журналы сразу после издания: «Русская мысль» – «декадентский бред, перемешанный с грубым, преувеличенным натурализмом»; «Русский вестник» – «курьезное литературное происшествие, беспочвенная выдумка» и т. д. Но это совершенно не одностильное произведение, здесь есть декадентство, символизм, модернизм и неомифологизм Сологуба. За многослойностью скрывается вполне реалистичная история учителя Логина.

Фёдор Сологуб

Классическая проза ХIX века