Семь камней

Муж был высокий, жилистый, бородатый и со щербатым ртом. В грязной рубахе и мешковатых, коротких штанах, из которых торчали волосатые, босые ноги. Его сопровождали еще два парня в такой же комичной одежде. Джерри мгновенно оценил выражение их лиц, и ему стало не до смеха.

– Эй, нет проблем, приятель, – проговорил он, пятясь и разведя руки в сторону. – Я ухожу, понятно?

Они надвигались, медленно окружая его. С первого взгляда они не понравились ему, а теперь нравились все меньше с каждой секундой. Они выглядели голодными, с недобрым блеском в глазах.

Один из них что-то сказал ему, вероятно, задал вопрос, но местный говор был слишком трудным, и Джерри понял лишь слово «кто». Он торопливо снял с шеи личные жетоны и помахал красными и зелеными кружками. Один из парней усмехнулся, но совсем не добродушно.

– Глядите, – сказал Джерри, все еще отступая. – Я не собирался…

Высокий парень протянул мозолистую руку и схватил Джерри за запястье. Джерри рванулся от него, но тут парень ударил его в живот.

Джерри раскрывал и закрывал рот, словно рыба, но воздух не шел в легкие. Он бешено замахал руками, и тогда все трое двинулись на него. Они что-то кричали друг другу, и хотя он не понимал ни слова, их намерения видел ясно, как и нос одного из них, по которому он ухитрился ударить головой.

Но это был его единственный удачный удар. За две минуты он был избит в лепешку. Парни обшарили его карманы, стянули с него куртку и жетоны, потащили на дорогу и сбросили с крутого, каменистого склона.

Он покатился, падая с уступа на уступ, пока не ухитрился протянуть руку и вцепиться в какой-то колючий куст. Он лежал, уткнувшись лицом в ком вереска, тяжело дышал и почему-то вспомнил, как ходил с Долли в кино, перед тем как ушел в армию. Они смотрели «Волшебник из страны Оз», и ему стало жутковато, как девочке из того фильма – может, из-за сходства этих нортумбрийских парней с пугалами и львами.

– Но, по крайней мере, тот б-дский лев говорил по-английски, – пробормотал он, садясь. – Господи Иисусе, что же теперь мне делать?

Тут ему пришло в голову, что, пожалуй, хватит ему сквернословить и пора начать молиться.

Лондон, два года спустя

Она только что вернулась с работы. Только что Роджер с пронзительным криком «Мамочка!» с разбегу врезался в нее, и она сделала вид, что пошатнулась от его удара – впрочем, не так уж и притворялась; он подрос. Только что она окликнула свою мать, услышала приглушенный ответ из кухни, с надеждой ощутила носом успокаивающий аромат чая и вкусный запах консервированных сардин, от которого у нее потекли слюнки – редкое лакомство.

Только что присела, казалось, в первый раз за много дней, сняла туфли на высоких каблуках, и облегчение омыло ее ноги словно морская вода во время прилива. Она с огорчением заметила дыру на пятке. Последняя пара чулок. Она расстегивала подвязки, размышляя, что ей придется использовать тональный крем для ног, как Мейси, и тщательно рисовать карандашом для бровей шов на каждой ноге, когда в дверь постучали.

– Миссис Маккензи? – Возле двери квартиры она увидела высокий, темный мужской силуэт, но сразу поняла, что перед ней военный.

– Да? – У нее невольно защемило сердце, сжался желудок. Она изо всех сил пыталась отодвинуть, прогнать надежду, которая вспыхнула будто зажженная спичка. Ошибка. Это была ошибка. Джерри не убит, он пропал, может, в плену, и теперь его нашли… Тут она увидела маленькую коробочку в руке военного, и у нее подогнулись колени.

У нее засверкали искры по краям глаз, а лицо незнакомца куда-то поплыло. Но слышать она могла – и услышала, как ее мать торопливо выбежала из кухни, стуча шлепанцами, услышала ее взволнованный голос. Услышала имя мужчины, капитан Рэндолл, Фрэнк Рэндолл. Услышала тихий голосок Роджера, обдававший теплом ее ухо: он удивленно повторял: «Мамочка? Мамочка?»

Потом она сидела на тахте с чашкой горячей воды, которая пахла чаем – они могли менять чайные листочки только раз в неделю, а была пятница, бессвязно подумала она. Ему надо было прийти в воскресенье, извинилась мама, тогда они предложили бы ему приличный чай. Или он не работает по воскресеньям?

Мама посадила капитана Рэндолла на лучший стул возле электрического камина и включила в знак гостеприимства обе клавиши. Мать разговаривала с капитаном, держа Роджера на коленях. Сынулю больше всего интересовала коробочка, лежавшая на круглом столике с рельефной крышкой, он тянул к ней руку, но бабушка останавливала его. Марджори увидела на его мордашке пристальный взгляд. Он не задаст рева – он почти никогда этого не делал, – но и не успокоится.

Сын не очень походил на своего отца, не считая тех случаев, когда ему чего-то сильно хотелось. Она взяла себя в руки, тряхнула головой, прогоняя головокружение, и Роджер отвлекся и взглянул на нее. На мгновение она увидела в его глазах взгляд Джерри, и мир снова поплыл перед ней. Она зажмурилась и, глотнув чай, обожглась.

Мама и капитан Рэндолл вежливо беседовали, давая ей время прийти в себя. Мама спросила, есть ли у него дети.