Семь дней до Мегиддо

В Москве было «представительство» Инсеков. Самих пришельцев, впрочем, там никто никогда не видел. Шутники называли его «космической избой-исповедальней», потому что раньше это был исторический выставочный зал – Манеж, по просьбе Инсеков переоборудованный в «представительство». Помещение внутри разделили на маленькие комнатушки, куда можно было зайти и что-нибудь попросить у Инсеков, предложить или покритиковать – каждому давалось ровно три минуты. Была целая когорта сумасшедших, которые ходили туда как на работу, чтобы требовать чего-то или проклинать пришельцев. На критику они никак не реагировали, хоть обругайся. На просьбы, впрочем, тоже. Вначале народ туда ломился, потом как-то поутих. Последние годы к Инсекам полюбили приходить молодожены – просили семейного счастья, здоровых детей и прочих радостей жизни. Это стало таким же обычаем, как положить цветы к Вечному огню. Я ни разу не ходил. Ругать пришельцев было не за что, просить я ничего не хотел, а прийти просто так и молчать – совсем уж глупо.

– Серьезно, – сказала Дарина.

– Они хоть слушают? Или это так, пустышка?

– Слушают. Зайди, расскажи про случившееся. Что на Гнездо напали, а на следующую ночь тебе удалось убить нападавшего. Как он выглядел, всё такое.

– Чего-то просить?

Дарина покачала головой:

– Нет, не надо. Потом вернешься, мы снимем с тебя Призыв.

Они с Наськой переглянулись, Наська кивнула.

– А вы? – спросил я, помолчав.

– Я же говорила. Я буду развиваться дальше, к хранителю. Наська еще дальше, к матери. Это разные мутагены, другого выбора нет.

– Может, не ходить? – спросил я безнадежно. – Мои старики так вообще… зовут Наську у них пожить.

– Гнезду нужны мать и хранитель, – ответила Дарина. – Это защита Гнезда…

– Ох уж она помогла, эта защита! – не выдержал я. – Спасла всех мать, спас хранитель!

Мы с Дариной уставились друг на друга с таким негодованием, что Наська втянула голову в плечи и даже дыхание затаила.

– В тот момент Гнездо не знало, что происходит! – отпарировала Дарина. – Это как болезнь! После первой атаки возник иммунитет!

– Это я возник, а не иммунитет! – ответил я.

– Ну… вот ты и есть иммунитет!

– Если бы я не купил патроны – ваш иммунитет бы разорвали на кусочки, а потом и вас!

– Не ссорьтесь! – пронзительно выкрикнула Наська. – Ну не надо!

Мы выдохнули и продолжили пить кофе. Точнее, я делал вид, что пью, – чашка была уже пуста, но я упорно прижимал ее ко рту.

– У тебя и кофе-то там нет! – не выдержала Дарина.

– Можно подумать, у тебя есть! – возмутился я, привставая и заглядывая к ней в чашку.

Ну конечно, у нее тоже не было. Мы гневно смотрели друг на друга.

А потом принялись ржать как ненормальные.

Нет, ну правда!

Сутки знакомы, а ругаемся, будто старики!

– Сделать вам еще капучино? – спросила Наська.

Я покачал головой:

– Спасибо. Лучше я пойду, доложу Инсекам о произошедшем. Не стоит, наверное, с этим тянуть.

Дарина нахмурилась:

– Сейчас? Я думала… ты дождешься утра.

Мне очень хотелось дождаться утра. Вместе с ней.

Но я покачал головой:

– Утром тут будет жарко. Эта тварь убила двух полицейских. Меня сразу арестуют.

Дарина неохотно кивнула.

– Наська выведет тебя через другое здание… Мелкая, надо найти Максиму обувь!

– И рубашку, – попросил я. – Ветровка вроде цела, кровь на черном не видно.

– И рубашку, – согласилась Дарина, глядя на меня.

Я чуть не сказал, что останусь до утра.

Было еще темно, когда я шел в сторону Манежа. Темно, влажно и довольно людно. Попадались серчеры (некоторые любят искать кристаллы в темноте, их и впрямь лучше видно, но и встречаются они реже). У Государственной библиотеки тусовалась целая толпа молодежи – наверное, ждали открытия метро. Стояли, пили кофе, о чем-то болтали. Я поймал себя на том, что смотрю на них с недоумением. Студенты? Занимались полночи? Наверное. После того как кончился интернет, библиотеки вновь стали важным местом. Хочешь учиться – читай книжки. В электронке теперь так просто учебники не найдешь.

Смогу я так жить?

Измененные снимут с меня Призыв. Лихачев, допустим, меня не в тюрьму посадит, а поможет поступить в институт. Я стану ездить на занятия, грызть гранит науки и сдавать сессии. Гнездо будет потихоньку оживать, Наська вообще исчезнет в его глубинах, Дарина станет ходить с белыми, ничего не выражающими глазами и хранить Гнездо – что бы это ни значило.

Наверное, я несколько раз загляну в Гнездо и даже поболтаю с Дариной.

Потом я стану ей безразличен.

Странное событие на пути от человека к не-человеку, парень, с которым она в первый и последний раз занималась сексом. Может быть, она даже будет жалеть о своей слабости.

У меня будут новые подруги, а в какую-то я даже влюблюсь. И пойму, что это странное приключение было нелепой случайностью на пути от юности к зрелости.

Однажды во мне что-то щелкнет (со всеми так бывает), и я, выпив (когда-то же мне это понравится?), расскажу в компании, как трахался с Измененной. Да, именно так. Трахался. В темном кабинете Министерства культуры, на влажных истоптанных одеялах. Ее глаза пылали сиреневым светом, а Гнездо рокотало, как морской прибой…