Седьмой сын

Somebody whispers a curse and then, six months later, something bad happens to the person cursed-it always does, something bad happens to everybody at least twice a year-and it makes them quite certain that their curse had malefic effect.	Кто-то шепчет проклятие, затем, шесть месяцев спустя, с человеком, которого сглазили, обязательно происходит что-то скверное - и это естественно: как минимум два раза в год в каждый дом приходит какое-нибудь несчастье. А эти люди делают вывод, что сглаз действует.
Post hoc ergo propter hoc.	Post hoc, ergo propter hoc" 4.
In Britain, students learned to discard such elementary logic errors while yet studying the trivium.	В Британии студенты еще в самом начале университетского образования учились разоблачать столь примитивные логические ошибки.
Here it was a way of life.	Здесь же это был способ жизни.
The Lord Protector was quite right to punish practitioners of magic arts in Britain, though Thrower would prefer that he do it on grounds of stupidity rather than heresy.	Лорд-Протектор был абсолютно прав, когда запретил практиковать в Британии всяческие магические искусства, хотя Троуэр предпочел бы, чтобы свой приказ Протектор обосновал тем, что волшебство есть просто глупость, а не ересь.
Treating it as heresy gave it too much dignity, as if it were something to be feared rather than despised.	Стоило объявить, что магия - это опасная ересь, как уважение к колдунам повысилось, и это означало, что магов не презирают, а боятся.
Three years ago, right after he earned his Doctor of Divinity degree, it had dawned on Thrower what harm the Lord Protector was actually doing.	Три года назад, сразу после получения диплома богословского факультета и присвоения степени доктора, Троуэра вдруг осенило: он понял, сколько вреда принес лорд-протектор, заклеймив волшебников обыкновенными еретиками.
He remembered it as the turning point of his life; wasn't it also the first time the Visitor had come to him?	Тот день стал поворотным пунктом в жизни преподобного Троуэра - ведь именно тогда к нему впервые явился Посетитель.
It was in his small room in the rectory of St. James Church in Belfast, where he was junior assistant pastor, his first assignment after ordination.	Это случилось в маленькой комнатке, где ютился Троуэр, в домике священника у церкви Святого Иакова, что в Белфасте, - получив первое свое назначение после принятия духовного сана, он служил младшим помощником пастора.
He was looking at a map of the world when his eye strayed to America, to where Pennsylvania was clearly marked, stretching from the Dutch and Swedish colonies westward until the lines faded in the obscure country beyond the Mizzipy.	Троуэр в ту минуту рассматривал мировую карту, и взгляд его как раз упал на Америку, на выделенную территорию Пенсильвании, простершейся от голландских и шведских колоний далеко на запад, туда, где четкие линии, обозначающие границы, исчезали, превращаясь в нетронутые земли за рекой Миззипи.
It was as if the map then came alive, and he saw the flood of people arriving in the New World.	И вдруг карта словно ожила, его глазам предстал огромный поток людей, прибывающих в Новый Свет.
Good Puritans, loyal churchmen, and sound businessmen-all went to New England; Papists, Royalists, and scoundrels all went to the rebellious slave country of Virginia, Carolina, and Jacobia, the so-called Crown Colonies.	Добропорядочные пуритане, преданные своей церкви, и всевозможные дельцы ехали в Новую Англию; паписты 5, роялисты 6 и разного рода мошенники отправлялись в восставшие рабовладельческие колонии, прозванные Королевскими и состоящие из Вирджинии, Каролины и Якобии.