Сделай ставку и беги

– Ни Балахнин, ни кто из «Конверсии» напрямую никакого отношения. Единственно – его свели с «кротом», который на тебя и наводил.

– Да не тяни резину! – Иван, не в силах более терпеть, вскочил, отчего стул, на который перед тем присел, рухнул на пол. – Неужто и впрямь Маргелыч?

Антон вздрогнул. Феликс снисходительно углом рта улыбнулся, достал из сигарного ящика сигару, смачно срезал головку, неспешно, с чувством раскурил. Приглашающе придвинул сигарный ящик Листопаду.

– Э-э, – пренебрежительно промычал тот, плюхаясь на соседний, жалобно скрипнувший стул. – Говори, наконец!..

– Виталик, в смысле киллер, напрямую «крота» не знает. Тот сам ему звонил, когда появлялась информация… Кстати, сегодня, оказывается, третья попытка была. До того дважды срывалось.

Иван отёр пот.

– Так шо насчет Маргелыча? – упрямо напомнил он. – Может, всё-таки спонтила твоя братва?

– Сам погляди.

Феликс в неспешной своей манере, особенно вальяжной на фоне мятущегося Листопада, поднял исписанный лист бумаги, сверился с текстом, усмехнулся в сторону Антона:

– Можете считать это явкой с повинной.

Губы схватившего лист Ивана, едва он начал читать, побелели. К концу чтения ужались в узенькую полоску.

Дочитав, он прикрыл глаза и с отвращением отпихнул лист к Антону:

– Прочти. Вслух.

«В первой декаде августа, – начал читать Антон, не без труда разбирая корявый, прерывистый почерк, – возле дома меня перехватили какие-то люди и привезли на встречу с Рапоновым».

Антон вопросительно поднял голову.

– Гэбьё, – отреагировал Феликс. – Генерал. Ныне в Балахнинских холуях.

– Возглавляет службу безопасности, – не открывая глаз, уточнил Иван.

«Рапонов предложил мне помочь убрать Листопада. Я согласился…»

– Па-адаль, – прорычал Иван.

«Мне дали телефон какого-то Виталика, которому я должен был звонить и сообщать о передвижениях Листопада. Всего звонил три раза. В первый…»

– Виталик тоже подтвердил по трём звонкам, – включился Феликс. – По ним мы Маргелова и вычислили. Сопоставили, когда кто и о чем в курсе был. По всем трем случаям знали трое. Девок-секретарш для начала отмели…

– И что, он на этом вот так сразу «раскололся»? – недоверчиво уточнил Антон. – Прямых-то доказательств у вас, похоже, нет.

– А мы не ментура. С нами, когда попросим по-хорошему, делятся. Или не по-хорошему, – Феликс со зловещей издевкой пыхнул в Антона сигарным дымом.

Взгляды бывшего мента и преступного авторитета непримиримо схлестнулись.

– Где эта гнида?! – Листопад вскочил, опрокинув и второй стул. – Веди.

Феликс насмешливо оглядел вышедшего из себя нанимателя, неспешно убрал назад в стол бумаги. – Пошли.

Они спустились в подвал, в глубине которого уперлись в металлическую дверь с приваренной надписью «Складское помещение».

При их приближении дверь беззвучно раскрылась. Внутри за пультом сидел охранник.

Пространство сзади него было завалено штабелями пакетов, коробок и ящиков. По узенькому проходу Феликс провел гостей к стене, в которой вдруг, сама собой, открылась невидимая дверь. В этот раз у пульта восседал типичный «браток» с могучей, переходящей в загривок шеей.

За его спиной тянулся короткий, освещенный бледными лампами коридор. В коридор выходили металлические двери с решетчатыми окошками.

По знаку Феликса им открыли один из кабинетов с прикрученными к цементному полу столом и табуретами.

– Прямо следственный изолятор, – неприязненно пробормотал Антон.

– С кем поведешься… – отбрил Феликс. – У нас тут своё следствие. Хотя есть и ноу-хау. Очень располагает к откровенности.

Он кивнул на покрытый темной пленкой столик в углу. Под тоненькой пленкой угадывался разложенный инструмент. На полу у ножки расплылось накапавшее сверху бурое пятно.

Антона зябко передернуло.

– Когда их привезли, кто-то видел? – нацеленно спросил Иван.

– Обижаешь. Сюда приводят через подвал соседнего здания.

Дверь со скрипом открылась. Ввели Маргелова. Избитого, с распухшей, запёкшейся губой, в рваной рубахе, с полными ужаса глазами. При виде Листопада он закаменел.

Иван подошел вплотную, навис сверху:

– Сколько тебе дали?

Маргелов дёрнулся, собираясь соврать. Феликс предупреждающе кашлянул.

– Двадцать тысяч пообещали, – опустив голову, пробормотал Маргелов.

– И только?! – Листопад отчего-то почувствовал себя уязвленным. – Ты прямо Шура Балаганов.

Маргелов оскорбленно насупился.

– Но почему?! – взревел Иван. – Только одно – почему?! Я ж тебя из грязи поднял. Шесть лет за собой тащу. Сколько раз из разборок вызволял! От сифилисов лечил. Квартира. Машина. По пять тыщ баксов в месяц отстегиваю. Я единственный на этом шаре, кому ты вообще нужен! К кому ты в беде прислониться мог! Па-че-му?! На чём тебя купили? В глаза мне!

Маргелов с усилием вскинул глаза, и Листопад едва не отшатнулся, – в них была ненависть.

– На чём, на чём? Да ни на чем! Тоже благодетель нашелся, – пять тыщонок жалких с барского плеча кинул. А сами-то лопатой гребете! Разве ж это по справедливости?

Иван от неожиданности хихикнул.

– Так это моя лопата! – напомнил он. – Я её сделал. Ты ж копейки прибыли не принес. Одни убытки. Кто ты без меня?! Холуй.

Маргелов посерел: