Сделай ставку и беги

– Так чо, Антон Викторович, могу забирать?

Негрустуев удивленно вскинул голову, – он даже не услышал, как вернулся Андрей Мантуров.

Андрюша быстро стрельнул глазом в сторону лежащей доверенности. Убедившись, что она не подписана, помрачнел:

– Какие-то проблемы?

– Надеюсь, что нет, – Антон жестом заставил нетерпеливого инвестиционщика присесть. – Вопросительные вопросы появились. Новороссийская земля, да еще на косе, – кусок и впрямь лакомый. Как это вы ее ухитрились задешево взять? Неужто конкурентов не было?

– А то! – напряженное мантуровское лицо растеклось в шельмовской улыбке. – Как грязи набежало. Только мы их развели!

Дождался поторапливающего кивка вице-президента.

– Ноу-хау придумали. Вбросили дезу, будто в этом месте немцы в войну скотомогильник организовали. Вмиг все отвяли.

Он прервался, изумленный тем, как переменился в лице вице-президент.

– Чего-то не так, Антон Викторович?.. Ну, скотомогильник. Для скота, умершего там от сибирской язвы, скажем. На этом месте сто лет после нельзя ни строиться, ни жить.

– Очень ловко, – Антон оправился. – Сам додумался?

– Так не даром хлеб едим, – Мантуров скромно потупился. Но в голосе его Антону почудилось невольное смущение, – Андрюша что-то привирал.

– Значит, так, – Антон принял решение. – Послезавтра буду в Киеве. Готовь мне встречу с американцами. Если всё в порядке, сам подпишу. И для них солидней будет.

– Так это… – не ожидавший подобной «засады» Мантуров засопел. – Там всё как бы под меня заряжено.

Под проницательным взглядом он смешался.

– Впрочем как скажете. Если не доверяете…Оно, конечно, – уровень сразу на порядок…

– Так и скажу!

– Но у вас же в понедельник правление.

– Ничего. К правлению вернусь, – чем больше упрямился растерявшийся Мантуров, тем более укреплялся в своем решении Антон.

– Всё. Определились, – жестко закончил он. Дождался, когда вконец расстроенный инвестиционщик уберется восвояси. Нажал на кнопку мобильника.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что едешь домой? – ответил ехидный голос жены.

– Да. То есть…Ты перезвони, пожалуйста, Таечке. Подтверди, что будем.

– Что?! – голос жены мигом взвился вверх, словно закипевшее молоко. – Да ты – юродивый! Ладно, при Тайке я отмалчиваюсь. Но на самом-то деле, вспомни хоть начало девяностых. Ведь по краю пропасти по Листопадовой милости прошли. И что? Готов всё простить? Вот скажи – готов?! Или уже позабыл?

– Чего уж теперь винами считаться? – пробурчал Антон. – Им покруче нашего досталось. Да и потом все равно совпадает. У меня как раз переговоры в Киеве нарисовались.

– Этой грязи ты всегда найдешь. Тебя на необитаемый остров запихни, и там переговорный процесс затеешь.

– Внезапное дело.

– Угу! Внезапное, – не поверила жена. – А как же гольф-клуб? Я уж и девочкам с телевидения пообещала.

– Раз пообещала, сходи. А я съезжу один.

На том конце хмыкнули.

– Как же, – один. Тебя как Иванушку дурачка отпусти. А потом разыскивай за тридевять земель меж спящими красавицами, – в начавшей увядать жене всё чаще проглядывала ревность. – Нет уж, вместе так вместе… Что отмалчиваешься?

– Рад, что вместе.

– Мы рады, что вы рады, – фыркнула жена. Не выдержав ёрнического тона, шепнула. – Ладно уж, приезжай скорей. А то соскучилась.

Антон вернулся к окну.

По опустевшему проспекту Сахарова пролетали редкие иномарки и с ходу врезались с опустевшее Садовое кольцо, – время незаметно перевалило за двадцать один час.

Антон нажал на кнопку селектора:

– Машину к подъезду.

Вот уж с год как решением правления ему категорически запретили ездить самому за рулем и без охраны, что сильно тяготило.