Рыцарь без меча

— Напиток Королевы? Отлично. Выпей и спи, — велел Аксиант. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, отец…

Аксиант приказал Шардену запереть двери и вышел.

Он пришёл к Рэграсу в покои, когда тот уже собирался спать. Увидев Аксианта, король раздражённым жестом отослал слуг. Они исчезли.

— Как Гидеон?

— Всё в порядке. Если не считать того, что на него напал Морбед!

Рэграс начал расстёгивать мелкие пуговицы своего колета.

— С тех пор, как Гидеон поссорился с Морбедом, Морбед ему везде мерещится. Это просто нервы. Плюс обычная трусость.

— Да открой же наконец глаза! Гидеон никогда не отличался хладнокровием. Но и поводов считать, что у него не в порядке с головой, тоже не давал! Сегодня он потерял сознание, потому что Морбед на нём учился пользоваться гайером!

— Что за бред, Аксиант?! Гайер мой! Уж поверь. Может, хочешь лично убедиться?

— Я не сомневаюсь в этом! Но ты прекрасно знаешь, что в принципе Морбед способен им повелевать!

— На это способен любой Гарер. Даже Гидеон. Но одной способности мало. Гайер, как верный пёс, не слушается никого, кроме своего единственного хозяина. Так что пусть Морбед мечтает сколько угодно. Гайера ему не видать как своих ушей. А если Гидеон такой чувствительный, что падает в обморок от чужих мыслей, пусть защищается. Это же элементарно.

— Он только что при мне поставил «серебряный щит».

— К чему такие предосторожности? Хватило бы и обычной защиты… впрочем, Гидеону обычной вряд ли хватит. Хорошо. Что ещё?

— Рэграс, я тебе не прислуга, чтобы так со мной разговаривать!

— Чего ты ещё хочешь?

— Ты до сих пор не веришь, что Морбед всерьёз намерен отомстить тебе?

— Я не исключаю, что он мечтает о мести — он сын своего отца. Но его мечты меня не интересуют. Знаешь, сколько при дворе таких мечтателей? Меня интересуют только факты. Пока Морбед был здесь, он не делал ничего предосудительного. Да, с Гидеоном они не сошлись, но Гидеон кого угодно выведет из терпения! Если уж кого и подозревать в измене, так его, а не Морбеда.

— Рэграс, ты в своём уме?

— Гидеон постоянно лжёт! Не веришь? Идём.

Он надел колет, привёл Аксианта в кабинет, достал шёлк и показал ему зимние события. Аксиант с досадой покачал головой.

— Ну и что. Я всё это знаю от Гидеона, он ничего от меня не скрыл. Ты просто его не понимаешь! Он…

— … капризный, избалованный, бесхарактерный мальчишка.

— Гидеон хочет, чтобы ты отпустил его ко мне. Да, его пребывание здесь было своего рода наказанием, но…

— Пусть едет на все четыре стороны. Я его больше не держу. Он окончательно разочаровал меня.

— Отлично. Завтра я поговорю с ним.

— Я сам с ним поговорю.

Аксиант подошёл к шёлку.

— Ты проверял его после отъезда Морбеда?

— Конечно. Ничего.

— Я бы всё равно показал его Фиду.

— Хватит, Аксиант! Я не стану беспокоить Фида из-за того, что у Гидеона расстроены нервы. С шёлком всё в порядке, — произнёс он раздельно. — Всё в порядке. Его никто не трогал.

— Я хочу сам посмотреть. Можно?

— Нет.

— Тогда дай мне ключ, я разыщу Морбеда и поговорю с ним.

— Если тебе нужен ключ, возьми у Аиты. Я не буду тебе помогать! История с Эдвином стала последней каплей. Ты защищаешь Мир Неба — значит, ты против меня.

— Между прочим, Эдвин не держит на тебя ни малейшего зла! Напротив, он просил предупредить тебя об опасности. Ему приснилось, что…

— Приснилось?! И он туда же?!! Довольно, с меня хватит. Чтобы я больше не слышал ни о каких снах, предчувствиях, предсказаниях, видениях и прочей галиматье! И про Эдвина слышать не хочу! Пусть благодарит судьбу, что жив. Ты добился своего: я дал слово Фиду, что не трону его. И я его не трону! Но с тобой больше никаких дел иметь не желаю.

— Рэграс, когда ты научишься видеть дальше собственного носа?! Я же пытаюсь помочь тебе!

— Если хочешь мне помочь, избавь Мир Дня от своего присутствия.

— Даже не подумаю.

— Тогда разбирайся сам! Поезжай куда хочешь, узнавай что хочешь, разговаривай с кем хочешь. Только знай, что ни ключей, ни шёлка, ни моей помощи ты не получишь!

* * *

За окнами дворца сияло утреннее солнце. Гидеон вошёл в кабинет короля и поклонился, стараясь не выдать своего волнения.

— Ваше величество, вы звали меня. Я к вашим услугам.

— Ты хочешь уехать отсюда? Тебе не нравится при дворе?

— Ваше величество, дядя… Я счастлив находиться здесь! Но я чувствую, что вы недовольны мной. Мои суждения кажутся вам смешными, мои опасения и предупреждения — глупыми и трусливыми… Такое отношение меня глубоко ранит. Если вы действительно столь невысокого мнения обо мне, я прошу вас отпустить меня. Находиться рядом с вами и каждый день ощущать на себе вашу неприязнь — для меня пытка.

— Я хотел посмотреть, на что ты способен, чего ты стоишь. Теперь мне всё ясно. Больше я тебя не задерживаю.

— А всё-таки, какова ваша воля, дядя? Как бы вы хотели, чтобы я поступил? Остался или уехал?

Гидеон нервно теребил кружевные манжеты своей рубашки. Рэграс заметил его волнение и бросил:

— Мне всё равно.

— А как бы поступили вы на моём месте?

— Остался.

— Почему, ваше величество?

— Потому что уехать значит признать, что ты соответствуешь оценке, которая тебя так обижает.