Рыцарь без меча

— Вспоминаю, как уезжала отсюда раньше, — сказала Диаманта. — Когда мы с Мариеном бежали из замка, и даже когда с тобой поехали на остров… Раньше был страх. А сейчас я совсем не боюсь, хотя понимаю, что мы никогда сюда не вернёмся.

Над северным горизонтом голубело небо, пронзительно, по-весеннему чистое. Фита бежала бодрой трусцой. Впереди была дорога — пустынная дорога до самого горизонта.

ГЛАВА 9. Ларда

Путешествие Эдвина и Диаманты в ссылку мало чем отличалось от их прошлых поездок — кроме того, что они спешили. Судья пугал Диаманту, что теперь к ней все будут относиться свысока — но и на бродячих актёров многие смотрели свысока, так что никакой перемены в отношении к себе ни она, ни Эдвин не почувствовали.

Зима заканчивалась. Они торопились, стараясь проехать как можно больше, пока не началась весенняя распутица. И в Зот решили не заезжать, чтобы сэкономить время — но на очередном повороте фургон вдруг скрипнул и затрещал. Эдвин соскочил с козел и осмотрел его.

— Ещё этого не хватало! Вот-вот полетит ось. Придётся остановиться в Зоте — надо ремонтировать…

Диаманта выбралась из фургона, чтобы передохнуть от тряски. Эдвин взял её за руки.

— Устала?

Она кивнула. Он обнял её.

— Ничего, осталось потерпеть ещё немного, скоро приедем. Надеюсь, в Зот нас пустят…

Он вскочил на козлы, тронул вожжи, но Фита не сдвинулась с места.

— Пожалуйста, милая, ну давай! Надо торопиться, снег начинает таять!

Лошадь с укором посмотрела на них, постояла ещё немного и пошла.

Предсказание Эдвина относительно погоды сбылось на следующий же день. Резко потеплело. Солнце сияло и грело, дорога превратилась в слякотное месиво. Они ехали как можно осторожнее и кое-как дотянули до Зота. Охранники у ворот нехотя впустили их в город, приказав покинуть его до заката.

Мастера, который согласился починить фургон, они нашли быстро. Но он сказал, что готово будет не раньше чем через неделю, и не слушал никаких доводов, пока не получил пять золотых. У Эдвина с Диамантой почти не осталось денег.

Они вышли за ворота мастерской. Диаманта спросила:

— Нам хватит до Ларды?

Эдвин достал кошелёк, пересчитал монеты и тяжело вздохнул.

— На еду хватит. А ночевать, наверно, придётся в фургоне. Но ничего. Когда приедем, я сразу наймусь на работу. Не умрём с голоду.

— Тебе не кажется, что на улицах слишком много народу? Куда это все идут?

Вдруг сзади раздался крик:

— Дорогу! Разойдись, дорогу!

Они отошли к стене и увидели открытую повозку в окружении конвоя. Эдвин нахмурился.

— Это повозка палача. Похоже, тут будет казнь.

— Давай уйдём отсюда!

— Конечно. Пропустим повозку и уйдём.

Но когда повозка поравнялась с ними, Эдвин и Диаманта ахнули: в ней сидел Брит.

— Пирс?! — воскликнул Эдвин.

Брит обернулся. Они запомнили его щеголеватым, а сейчас он был в одной рубашке, грязной и рваной.

— Эдвин, Диаманта?! — обрадовался он. — Какими судьбами? Вот уж не думал, что перед смертью увижу знакомые лица… Как видишь, сбылось предсказание Фригитты. Меня сейчас повесят. Дамир жив?

Повозка уже отъехала вперёд. Эдвин и Диаманта устремились за ней.

— Да, отец в Эстуаре!

— А ты что здесь делаешь?

— Я был в тюрьме, сейчас еду в ссылку.

— И мои слова сбылись, выходит… Ну, прощай, приятель!

Эдвин взволнованно произнёс:

— Я же не сказал ему самое главное! Пойдём.

Они с Диамантой поспешили на площадь и начали энергично пробираться к виселице.

Наступила тишина. Брита вывели на помост и поставили на возвышение. Палач связал ему руки за спиной и надел на шею петлю. Королевский офицер развернул свиток с приговором. У Диаманты отчаянно колотилось сердце.

Офицер неторопливо зачитывал обвинения в пиратстве, разбое, оскорблениях в адрес короля… Раздалась барабанная дробь. Толпа замерла.

— Пирс! — крикнул Эдвин. — Свет! Помнишь Мир Неба? Помнишь Адриана?

Брит быстро нашёл Эдвина взглядом. Диаманта навсегда запомнила его глаза. Прошло несколько секунд, и опора под ногами Брита провалилась. Он повис в петле. Диаманта вздрогнула и спрятала лицо у Эдвина на груди.

Всё закончилось. Толпа начала расходиться.

Эдвин произнёс:

— Похоже, Брита жаль только нам с тобой. На лицах — удовлетворение: свершилось правосудие, казнили злодея… А с корабля никого нет. Никого! Что с ними случилось? Где они сейчас? Где Керб и Ларс, где Бол, где Свем, где Расмус?..

— Да, больше нам не доведётся поплавать на «Салесте», — проговорила Диаманта и бросила прощальный взгляд на виселицу с телом капитана.

Они с Эдвином медленно пошли прочь. Погода была чудесной, ярко светило солнце.

— А ведь Брит всё предчувствовал, — вздохнул Эдвин. — Помнишь, что он тогда сказал нам с тобой?

Диаманта ярко вспомнила вечер на корабле, когда они ужинали вместе с капитаном. Чистое летнее небо за открытым окном каюты, море в штиль, гладкое, как зеркало, и голос Брита: «Эх, дружок… Одна просьба к тебе: когда услышишь, что меня подвесили, а может, и увидишь… ты помяни меня добрым словом. Меня все ругают, кому не лень… я всю жизнь мерзавец, сукин сын, душегуб и живодёр… И никто не скажет, что старина Брит — славный малый. В общем, и незлой человек…»

* * *