Рыцарь без меча

Гидеона что-то тревожило. И ни роскошная обстановка, ни удобнейшая кровать с украшениями из золота под великолепным тёмно-синим балдахином, ни почести, которые ему оказывали во дворце, ни милость Рэграса, ни слова Королевы не приносили спокойствия. Он закинул руки за голову и попытался понять, где источник этой сосущей тревоги. «Неужели с родителями что-то случилось? Нет, не может быть… что с ними может случиться? Что может быть лучше и спокойнее, чем Эстуар… конечно, надо было перед расставанием помириться с отцом. Мы плохо расстались. Попробую узнать, как они там, — Гидеон положил пальцы на перстень и сосредоточился. Через несколько секунд перстень вспыхнул. — Отец в хорошем настроении, у них с мамой всё в порядке. Но в чём же тогда дело? Что-то должно произойти. Что-то очень плохое… но с кем? Неужели со мной?! — Гидеон сел в постели, пытаясь унять внезапно нахлынувший страх. — Ну ладно, будет, будет, — он провёл рукой по лицу и снова лёг. — Что это на меня нашло? Так и заболеть недолго, а свою слабость другим показывать нельзя. Дядя наблюдает за мной. Каждый шаг — экзамен, каждое слово — проверка… Как мы славно жили раньше, когда он ещё не был королём! Как я устал… Нет, пожалуй, эта опасность всё-таки угрожает не мне. Иначе я бы чувствовал её иначе. Но кому она угрожает? Дяде? Всему королевству? Не знаю… Не знаю! Странно. Как будто кто-то мешает слушать, — вдруг осознал он. — Чья-та воля, твёрдая, как сталь! Кто смеет вмешиваться в нашу жизнь?!» — Гидеон выругался и позвонил в колокольчик. Вбежал Шарден.

— Что вам угодно, ваше высочество?

— Раскрой окно, здесь душно. И сделай мне напиток из трав, как вчера.

Выпив горячий ароматный настой, Гидеон опустился на подушку и продолжил размышления. «Королева что-то скрывает. Она была чем-то обеспокоена, хотя и не подавала виду… И не объяснила мне, почему дядя сменил у перстня оправу! Сказала, что это пустяк, но ведь ей прекрасно известно, что это совсем не пустяк! Что же она скрывает? Так, похоже, власть над гайером вернулась к дяде не без её помощи. Вполне закономерно, но… как она это сделала? Даже для того, чтобы просто подчинить гайер, нужны огромные силы! Огромные!! А если власть над ним ушла и её надо вернуть — тем более!.. Нет, мне одному в этом не разобраться… С кем бы посоветоваться? Лучше всего с Фидом. Но без ведома дяди это сделать не получится… А с кем ещё? Тербек казнён… Тётя Элиата, думаю, всё знает, но вряд ли скажет… А что, если съездить к Фригитте?! Как это я сразу не догадался! Ну конечно! И отец советуется с ней по важным вопросам! Она мудрая, она должна знать! Только как с ней встретиться? Она живёт в Гале, очень далеко… Впрочем, это не так уж важно. Встречу можно устроить».

Приняв решение, Гидеон наконец погрузился в сон, но всю ночь его мучили тревожные видения.

* * *

Дождь закончился незадолго до заката. Вверху ещё стояли тучи, а впереди на западе небо горело золотом, отражаясь в лужах на мокрой дороге. Харт сидел на козлах и, прищурившись, смотрел серыми глазами на сияющий горизонт. Диаманта и Эдвин ехали в фургоне.

— Свежо, лучше остановиться в деревне, — раздался голос Харта. Он прикрикнул на Фиту, и они поехали быстрее, но вскоре остановились.

— Эй, Эдвин, иди сюда.

— Зачем?

— Поговорить надо.

Эдвин поцеловал Диаманту, выбрался из фургона и сел на козлы рядом с Хартом. Фургон тронулся.

— Ты всё-таки книжку-то далеко не убирай.

— Бери в любое время.

— Эдвин, мне один вопрос не даёт покоя… Я давно хотел спросить тебя. Ты говорил, что Мир Неба видел. А на что он похож? Какой он?

— Даже не знаю, с чем сравнить. Это невыразимо прекраснее всего, что я видел здесь.

— Это я уже понял по твоим рассказам. А получше можешь объяснить? Ну смотри, здесь тоже красиво, вон какой закат. Мир Неба выглядит так же, или он внешне совсем не похож на наш?

— Не знаю. Иногда я вижу Мир Неба и здесь.

— Что значит «здесь»? Эдвин, ты можешь рассказать по-человечески, как увидел его впервые? Почему ты говоришь намёками?! Терпеть не могу невнятностей!

— Это трудно описать…

— Ну уж попробуй как-нибудь!

— Хорошо, — согласился Эдвин. Помолчал и начал: — Первый раз я увидел его у Рэграса в замке. В конце пытки. Было так больно, что и смерть совсем не пугала. Но я боялся, что если соглашусь умереть, то и правда умру.

— Так бы и вышло. Так всегда бывает, — кивнул Харт.

— Когда боль стала совсем нестерпимой, я понял, что вот-вот всё закончится. И вдруг… Даже не знаю, как это описать. Появилось такое чудесное свежее чувство. Как тёплый ветер, как рассвет. И сразу стало легче. Я удивился и посмотрел на стену перед собой — там горел факел. Но он почему-то показался мне тусклым. А воздух продолжал наполняться светом. Только не таким, как от гайера, не холодным, а радостным, тёплым. Боль прошла. Потом я услышал голос Диаманты, очень тихо, как бы издалека. И Свет заполнил всё. Это ощущение в самом деле трудно описать словами, Харт… Я понял, что кроме этого Света, вообще ничего не существует. Я словно соединился с ним, он наполнил и меня, и пространство вокруг. Это такое блаженство!