Ревность

Кажется, Джон уже полностью выстроил в голове план кровавой мести. Осталось лишь доработать, довести до ума некоторые детали. И этот план Джону нравился.

— Конечно, у каждого человека, даже у такого похотливого ублюдка, должен оставаться шанс. Хоть и мизерный, чисто теоретический. Пусть вспомнит о том, что он мужчина, а не баба в штанах. И еще: пусть посмотрит в зеркало на свою рожу и поймет: скоро это личико будет разломано. И новая мордашка не очень понравится знакомым женщинам. А сам он будет передвигаться на костылях. Или в инвалидном кресле. Кстати, можно и без пениса остаться. Когда работал в ФБР, я сталкивался с жестокими убийствами мужчин, их оскоплением на почве ревности. Часто злоумышленники применяли садовые ножницы. Кстати, это удачная мысль — садовые ножницы. Отрезанный пенис вместе с яйцами засовывали жертве в рот, прямо в глотку. И бывший любовник умирал от асфиксии.

— Тебя не остановит то, что можно запросто угодить в тюрьму?

Сейчас на лице Джона блуждала сатанинская улыбка, будто он живо представил момент кровавой расправы над любовником. В его воображении Чарли, уже оскопленный, с изуродованным лицом и переломанными ногами, ползал в кровавой луже, поднимал руки и, рыдая, от боли и унижения, молил о пощаде. Еще надеялся спасти жизнь, хотя, конечно же, сердцем понимал: его убийца неумолим. Оттяпанный садовыми ножницами пенис скоро окажется в глотке.

Может быть, Джон видел своего обидчика с лицом, обмотанным заскорузлыми кровавыми бинтами. Чарли, дрожащий и жалкий, передвигался по открытой веранде в инвалидном кресле. Он выполз из дома, зная, что жить ему остается совсем недолго. Да и что это, если разобраться, за жизнь. Мученье, горе, слезы, изматывающая боль, пытка ежедневно видеть в зеркале свою обезображенную физиономию… Чарли решил полюбоваться закатом, последним закатом, который он видит в своей грешной и грязной жизни. Он вернется в дом, откроет коробку, где хранит револьвер. И прижмет дуло к виску.

— Суд и тюрьма? — переспросил Джон. — Нет. Эта ерунда меня не остановит. Я никогда не сдерживал порывов, которые идут от души, от сердца. А жюри присяжных, я это знаю по опыту, очень, просто очень снисходительно относится к обманутым мужьям, которые восстанавливали справедливость подсудными методами.

— Ты никогда не думал, как Ольга ревновала тебя, как переживала, когда узнавала о твоих изменах?

Вопрос вернул Уолша от сладких грез о скорой мести, сдобренных кровавыми картинками, на грешную землю. Он нахмурился и надел солнечные очки. Крыть было нечем, и он отделался расхожей банальностью:

— Мужская измена — это не то, что женская. Так уж заведено, что к мужским похождениям окружающие люди относятся не так строго как к женщинам. Разве ты не изменял жене?

— К сожалению, не изменял, — вздохнул Радченко.

Когда приехали в гостиницу, Джон сказал, что в бар он сегодня не пойдет, нет настроения. А без выпивки вряд ли сумеет заснуть и спросил, нет ли у Радченко снотворного. Джон высыпал из флакона себе на ладонь половину таблеток и, смурной и грустный, ушел в свой номер.

* * *

Едва закрылась дверь, зазвонил телефон. Это был Вадим Наумов. Голос звучал раздраженно, на высокой ноте.

— Где ты пропадаешь? Я жду твоего звонка уже второй день. Не забывай: ты работаешь на меня, а не на Уолша.

— Я работаю на вашего брата, — уточнил Радченко.

— Это одно и то же. Не цепляйся к словам.

Радченко коротко пересказал последние события и добавил:

— Ничего необычного в поведении Джона нет. Он ищет Ольгу, занят только этим. И, кажется, есть шанс ее найти. Они поссорились перед тем, как Ольга пропала. Это ссора многое объясняет. Ольга могла не звонить мужу, потому что сердилась на него. И до сих пор сердится. Они встретятся, поговорят…

— Это твои фантазии, — ответил Вадим. — Где Ольга, что с ней, — мы не знаем. Не знаем, что затевает Уолш. Будь готов к любым неожиданностям и не спускай с него глаз. Еще что-нибудь есть?

— Ну, мы сегодня заехали к некоему Чарльзу Тревору, — Радченко было лень шевелить языком, раскрывая ненужные подробности этой поездки. — Он преподает историю в одном из местных колледжей. Джон подозревает, что у этого Чарли роман с его женой. Ну, это скорее надуманная версия. Никаких доказательств нет. Только догадки. Чарльза не оказалось дома. Он улетел за границу. Возможно, вместе с Ольгой.

— Почему Джон решил, что Ольга улетела вместе с Чарльзом?

— Не знаю. Может быть, это интуиция. Постараемся все выяснить уже завтра.

Вадим задал несколько уточняющих вопросов и положил трубку.

Глава 14

Радченко проснулся сразу, за секунду, будто толкнули в грудь. Посмотрел на светящиеся в темноте стрелки будильника: два с четвертью. Сел на кровати, понимая, что без снотворного больше не заснет, включил лампу, положил в рот три голубых продолговатых таблетки, похожих на «виагру». И запил из стакана с водой. Он вспомнил только что увиденный сон и поморщился.