Реверс

Одна такая стройняшка в короткой юбчонке и розовом топике, не прикрывавшем пупка, в универсаме «Руслан» приценивалась к навороченной микроволновой печи «LG».

Деваха была деловой до невозможности. Одной рукой она катала взад-вперёд коляску, успокаивая пристёгнутого ремнями, капризно выгибающегося карапуза. Параллельно осваивала функции выставленной на прилавок микроволновки.

— Сенсорное управление, автоматическая разморозка, четыре режима, — расхваливала товар продавщица.

— Надёжная?

— Никто не жаловался. А берут хорошо. Год гарантии!

— Хорошо, я возьму, — мамочка расстегнула кошелёк.

Пузатым его делал сине-зелёный пресс тысячерублёвок. Сидельников нервно сглотнул слюну и от греха шагнул за угол стеклянной витрины. Карманная тяга не была его профилем.

— А можно я печку у вас оставлю? — девица скроила умоляющую мордочку. — А то нам на прививку идти, а коробка здоровенная такая, я физически не утащу. А вечером папа мой заедет и заберёт.

— Ну, я не зна-аю, — замешкалась продавец.

Необычная просьба могла вылиться в проблему. С другой стороны, отказывать женщине с маленьким ребёнком было неудобно.

— Фамилию свою скажите, чтоб я хоть знала, кому отдавать.

Витёк напряг слух до предела. Проявлять суперспособности не пришлось, покупательница громкости не убавила.

— Горшкова. Он после работы зайдёт, в шесть. Хорошо?

— Ну, давайте, — продавщица ещё сомневалась. — Только обязательно сегодня.

— Спасибо вам огромное!

«Не Горшкова ты, а Лошкова!» — ликовал Витёк, с преувеличенным вниманием разглядывая электробритву «Philips» стремя головками.

План действий созрел со сверхзвуковой скоростью. Кидок[266] надлежало элегантно обставить.

… Без четверти шесть к секции бытовой техники подошёл высокий худощавый мужчина средних лет. В нём трудно было узнать босяка, что отирался здесь в первой половине дня.

Благодаря вставленным зубным протезам его лицо утратило лагерную измождённость. Не стало ввалившегося рта, со щёк пропала щетина, и мужчина изрядно помолодел. Очки с затемнёнными стеклами добавляли в обличье штрих интеллигентности. Яркий шейный платок в распахнутом вороте рубашки намекал на принадлежность к некой творческой профессии. На богемный имидж работал и клетчатый пиджак с кожаными заплатками на локтях. Брюки были отутюжены, а остроносые туфли надраены до матового сияния.

Резкие движения щёголя маскировали неряшливость гардероба из секонд-хенда. Только зоркий глаз мог узреть рукава не по росту, мотавшуюся на живой нитке пуговицу, облезшую позолоту на оправе дешевёньких очков и прочие огрехи.

— Здра-асьте, девушка, — мужчина бойко обратился к продавщице, — Горшков Сергей Сергеич, приятно познакомиться. Дочурка микроволновочку у вас нынче прикупила. Велела забрать.

Сорокалетняя «девушка» насупилась. Сказанное под руку отвлекло от снятия кассы.

— Помню, — она с кряхтеньем нагнулась и выставила на прилавок коробку. — Перевязать?

— Не парьтесь, я на колёсах.

Подхватывая увесистую коробку, Витёк старался не светить напорюхи[267] на руках. Впрочем, продавец уже погрузилась в подсчёт выручки, тыкала пальцем в клавиатуру настольного калькулятора.

Сидельникова действительно ждала машина, причём не перед универсамом, а с тыла здания. Проворно запихнув багаж на заднее сиденье, Витёк забрался следом и скомандовал: «Поехали, мастер». Неброская бежевая ВАЗ-2106 проехала двором и свернула на улицу Циолковского, удаляясь от центра в сторону Малеевки. Шашек такси автомобиль не имел.

31

09 июня 2004. Среда.

09.00–18.15

До сессии оставалась неделя, и Рязанцев засел за учебники. Экзамены предстояли трудные, особенно уголовное право. У доцента Бахтиярова мало кто сдавал с первого захода. По неведомой причине он испытывал патологическую мизантропию к операм и следакам. Выставляя из аудитории с «неудом» очередного бедолагу, Бахтияров громогласно возмущался наглостью профанов, отважившихся служить в МВД без элементарных познаний в области материального права. Теоретик, не раскрывший ни одного преступления, не расследовавший ни одного дела, он считал милицейскую пехоту отбросами юриспруденции.

Кое-кто из однокурсников собирался пожаловаться на зловредного препода в деканат. Их затею Андрейка не поддерживал. Во-первых, плетью обуха на перешибёшь. Кроме того, он понимал, что доцент отчасти прав. Менты на «земле» работали по примитивному шаблону. Осваивали несколько азбучных операций и на автомате их выполняли.

С утра в ОРЧ царило затишье. Валера Петрушин отдыхал после суток. Сутулов уехал в управление отчитаться по секретке. Дежурка не теребила. Передышку Рязанцев решил посвятить решению задач по уголовному праву. Пролистав методичку, он выбрал задачу по своему профилю, выглядевшую незамысловатой.

«Жулин на почве мести решил убить Кузнецова. Он изготовил обрез и дважды выстрелил в Кузнецова. Потерпевшему были причинены проникающие ранения живота и груди, но благодаря своевременному вмешательству врачей жизнь ему удалось спасти. Жулин был приговорен к 13 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима».