Реальность и мечта

Если бы такой подход к работе не доминировал в актерской среде, театр, вероятно, давно бы умер. Скажем, поставили однажды пьесу и никогда больше не меняют в ней режиссерские акценты, реквизит и декорации, а выводят ее на сцене в виде раз и навсегда устоявшегося канона. Зритель посмотрит постановку, потом, может быть, еще, да и баста. Чтобы этого не произошло, в спектакль надо постоянно вливать свежую кровь, находить новые сценические ходы, варьировать актерскую игру, но, конечно, не в ущерб художественному вкусу, ибо театральные поклонники всегда умнее и тоньше, чем даже самые искушенные режиссеры. Зритель халтуры не прощает и за постановку голосует ногами: либо ходит на нее, либо нет. Поэтому так много у нас появляется «Чаек». Безусловно, нет более классической пьесы в российском театральном репертуаре. Но каждый театр старается поставить ее по-своему, имея перед собой задачу, чтобы облечь в форму то содержание, которое драматург уже придумал и рассказал в своем произведении. То есть надо пьесу пересказать, но талантливо и увлекательно. Ведь без красоты, изящества, ощущения праздника театра не бывает.

Но есть исключения, которые подтверждают правило. Я имею в виду, что не каждый канон следует поломать в угоду новизне. Зритель-то ведь разный, он многолик, и под настроение, а также в силу своей восприимчивости и особых пристрастий он порой с большой благодарностью принимает спектакль, который десятилетиями идет на сцене без перемен. Таково знамя нашего Вахтанговского театра «Принцесса Турандот».

Сколько раз приходилось слышать, что устает все, даже металл, а уж ваша «Турандот»… И так далее и тому подобное. Но скептики остаются в меньшинстве. Всегда и везде, на Родине и за границей, этот спектакль пользовался колоссальным успехом у театральной публики. Был, правда, сбой, однако произошел он в особых обстоятельствах. В 70-х годах прошлого века в разгар «дружбы народов» вахтанговцы отправились на гастроли в Прагу и, разумеется, повезли с собой «Турандот». Но кому-то умному из больших начальников показалось, что этого недостаточно, что пьеса Гоцци исказит представление чешсдой аудитории о советском театре, что этот спектакль неактуален и несерьезен. Вывод: нужна другая постановка! И нам навязали тяжеловесную революционную «Виринею». Ничего не поделаешь, с ней мы и выступили на сцене Пражской оперы. Нам, как положено, похлопали, только искренности в том не было. И на следующий день на «Принцессу Турандот» пришли единицы. Видимо, пражане решили, что будут давать «Виринею номер два», и постарались избежать такого кондового удовольствия.

На самом же деле «Турандот» непременно выручала нас в самые трудные времена. Отечественный зритель со стажем, посмотрев ее в разные годы и зная спектакль, невольно сравнивал игру прежних актеров с пришедшей им на смену молодежью и находил в этом новизну и предмет для обсуждения. Не беда, что постановка стара по возрасту, главное, что она молода по духу.

Был у нас опыт — мы пытались дать этой пьесе иное прочтение, но вышло скучно, и вахтанговцы сообща решили вернуться к традиционной постановке. Вот тебе и классика! Кстати, по этому же поводу на ум приходит Малый театр. Его руководитель Юрий Соломин занял принципиальную позицию в том, что старейшая театральная сцена должна давать спектакли лишь в их исконном классическом варианте. И мне представляется, что это очень взвешенный и правильный подход: если театральные билеты в Малый раскупаются, значит, людям нравится его репертуар.

А теперь об актерстве в привязке к «Турандот». Помню, как- то в провинции до меня дошел следующий отзыв о моей роли в спектакле: я всегда играл Бригеллу. Мол, такой актер, выковавший монументальный характер в фильме «Председатель», вдруг теперь на подмостках ваньку валяет! Да где же у него совесть?! Да где же на него управа?! Ну что ответить на подобные реплики? Театр имени Вахтангова — это большая школа, важной частью которой является искрометная, праздничная буффонада. В ней актер способен раскрыть не только драматические, но и комедийные стороны своего дарования. Для чего это надо? Для того, чтобы зритель получил удовольствие и отдохновение. Не всегда же ему пребывать в заботах и печалях. Но порой через смешное получается рассказать о вещах совсем нешуточных, так, что зрителе охотнее над ними призадумается. Бригелла — это шут, арлекин, дурачок в колпаке, которому на острый язык иногда попадают незаурядные фразы. Припомним исконное почитание Ива- на-дурака в русских сказках — и в деле- у него разум, да и в слове-то у него не дурость.