Разрывной прилив (ЛП)

  Чтобы замедлить мужчин, она намеренно споткнулась, надеясь сломать железную хватку на своей руке. Она запрокинула голову набок и закричала изо всех сил: — Помогите!

  Низкорослый мужчина схватил ее за волосы и сильно дернул, оттягивая голову назад. Боль была мучительной. Она попыталась упереться каблуками, но теперь они наполовину толкали, наполовину тянули ее обеими руками. Впереди узкий переулок уходил в сторону от улицы, и она вдруг почувствовала, что ее собираются силой загнать по нему, с глаз долой прохожих, и тогда она будет полностью в их власти. Они дошли до входа в переулок, мужчины все еще крепко держали ее, и когда они повернулись, увлекая ее за собой, Лиз вдруг споткнулась о груду щебня и упала набок, увлекая за собой мужчину в кепке. . Он на мгновение отпустил ее запястье, но тот, что пониже, втиснулся слева от нее и потянулся к ее руке, чтобы поднять ее.

  Именно тогда Лиз сделала свой ход. Поднявшись, она растопырила первые два пальца освобожденной правой руки и злобно ткнула ими в глаза меньшему мужчине. Когда он начал выть от боли, она яростно ударила локтем в пах высокого человека в бейсболке янки, который все еще терял равновесие. Потом она отвернулась и выбежала на улицу, по которой со стороны Стратфорд-роуд медленно ехала машина. Она встала перед встречной машиной, подняв руки, чтобы заставить ее остановиться. Она увидела испуганное лицо водителя, сикха средних лет в тюрбане, когда он ударил по тормозам. Его маленькую машину занесло раз, другой, а затем она остановилась с визгом шин примерно в трех дюймах от Лиз.

  'Помощь!' — крикнула она, подбегая к окну водителя. «На меня напали те двое мужчин. Вызовите полицию! Быстрее… пока они не ушли.

  Сикх поднял обе руки, и выражение его беспокойства сменилось недоумением. — Если хотите, я позвоню, юная леди. Но какие двое мужчин?

  А когда Лиз огляделась, тяжело дыша, то увидела, что нападавшие исчезли. Переулок был пуст. В конце его зеленая дверь гаража висела открытой, слегка покачиваясь.

  Глава 15

  В это утро понедельника Артур Голдсмит с нетерпением ждал выхода на пенсию. Он мог бы уйти несколькими годами раньше, да еще и с приличной пенсией, но последний начальник резидентуры Дэнни Молинье уговорил его остаться. Артуру нравился Молинье, дружелюбный парень, который руководил хорошей станцией. Он и его жена Энни создали настоящую семейную атмосферу. Они организовали купание для детей в своем бассейне и пикники в саду, и станция также провела несколько отличных операций. Вся резидентура получила похвалу за то, как они обошлись с ливийским дипломатом, сбежавшим из посольства. Он был в их лондонском посольстве в восьмидесятых и знал все о том, что произошло, когда та женщина-полицейский была убита на Сент-Джеймс-сквер. Он тоже кое-что знал о Pan Am 103. В это дело были вовлечены все, даже секретари и некоторые жены, хотя собственная жена Артура к тому времени уже ушла. Ушел с греческим адвокатом. Она по-прежнему жила в Афинах, хотя они никогда не встречались.

  Но Дэнни Молинье вернулся в Лондон, а теперь прибыл новый начальник резидентуры, и Артур вовсе не был уверен, что ему понравится работать с Бруно Маккеем. Он был арабистом; он работал в Пакистане, а совсем недавно был заместителем начальника резидентуры в Париже. Репутация Маккея опередила его на виноградной лозе. Говорили, что он был старожилом Харрова и немного высокомерным дерьмом, протеже Джеффри Фейна, который тоже мог быть высокомерным дерьмом, хотя на его счету было немало блестящих операций. Маккею было еще за тридцать, он был молод для начальника резидентуры, но в наши дни это было в порядке вещей.

  Артур не учился в государственной школе, а Оксбридж вообще не был выпускником. Он присоединился к МИ-6 из армии; поступил в отделение общего обслуживания, а не в разведку. Коммуникации были его сильной стороной. У него была хорошая карьера, и он очень хорошо добился своего: заместитель начальника резидентуры в Афинах был важным постом. Но, похоже, станция вот-вот изменится, и, вероятно, не в лучшую сторону.

  Его мысли о новом коллеге были грубо прерваны резким гудением внутренней линии. Он поднял трубку. — Да, — сказал он тихо. Для Артура Голдсмита было принципиальным никогда не показывать свои чувства на работе. Он приберег эмоции для Тии, единственной другой жительницы его маленькой уютной квартирки рядом с Парфеноном. Люди могли недоумевать, как кто-то может так заботиться о кошке, но Голдсмит не чувствовал необходимости объяснять глубину своей привязанности. Тия была особенной.

  'Артур? Это Бруно. Можешь заскочить на минутку?

  Голдсмит осторожно прошел в кабинет Маккея. Никогда не знаешь, что там может происходить. Однажды он обнаружил нового начальника участка, показывающего секретарше (симпатичной юной девушке по имени Вероника) новую удочку, которую он прислал из магазина Харди на Пэлл-Мэлл. Что он найдет в процессе сейчас? — кисло подумал он. Практическое руководство по греческой кухне? Или труппа танцовщиц, привезенная из Египта?