Разрывая стены

— Вы гадать будете? — руки девочки потянулись к веревке.

Волчонок в теле мыши.

— Я хочу предложить тебе остаться в этом доме, — Ана едва не срывалась в крик, потому что зверь не собирался расслаблять челюсти и висел теперь в воздухе, оттягивая платье, так что приходилось держать подол руками. Уже начинала трещать ткань.

— Зачем вам? — насторожено спросила девочка.

Она же слышала — что-то происходит между ее зверьком и настырной лэдой, чувствовала, как дергается веревка, но не спешила помочь. Может, припугнуть ее бракованными жемчужинами? Нет… нельзя. С Аной это бы не сработало.

— Давай ты освободишь меня от своего зверя, а я помогу тебе с Носатым.

Девочка растерялась от подобного предложения.

— Зачем?

Ткань трещала, и зверек грозился вот-вот сам отвалиться с куском платья. Ну же… бывшая детдомовка и уличная воришка, думай, как ответить на вопрос Кимико, вместо того, чтобы тянуть на себя рвущийся подол.

— Хочу, чтобы он был счастлив. Так сложилось, что я хорошо его знаю. Настоящего, не носатого.

— Вот как, — прошептала Кимико и коротко крикнула в сторону мангуста. — Глаз!

У зверька оказалась вполне логичная для Долины кличка, где, похоже, все домашние животные носили имена камней или частей тела… Мангуст открыл пасть, с глухим стуком отвалившись от платья Аны, и метнулся к цветастой юбке.

Облегченно переводя дух, Избранница спустилась с кушетки и села на нее. Ноги не держали…

— Так вот почему вам весело и интересно было про него слушать… — протянула девочка. Ане сложно было понять, о чем Кимико думает. Синие глаза были выразительными, но иначе, чем у зрячих людей. — Вы мне поверили?

— Ты же ясновидящая, тебе лучше знать. А мой друг, как никто другой, достоин счастья.

— И что… как? — растерялась уличная гадалка.

— Ты же слышала, какие стихи он читает и как говорит. Значит, понимаешь, что прежде, чем вы встретитесь, тебе нужно многому научиться.

Девочка кивнула, соглашаясь.

Ана была на верном пути, теперь важно не сбиться.

— Предлагаю тебе остаться здесь. Я не могу обещать, что все получится, — необходимо оставаться честной, а представить этого ребенка рядом с Мирном у Аны не получалось. — Но мы можем немного помочь духам.

Кимико отвернулась и смотрела глазами-озерами в сторону приоткрытой двери. Кто-то подслушивал, и Избранница даже догадывалась, кто…

— Пока останусь, — решилась девочка. — Но поклянитесь, лэда, что как только я захочу уйти, вы меня отпустите. И что Глаз останется со мной.

— Хорошо, — вздохнула Ана, опасливо косясь в сторону мангуста.

Разве у нее был выбор?

Подслушивали обе. И лэда, и Гая. И обе были недовольны решением Аны.

— Королева будет вне себя от злости! Как можно пускать в дом невесть кого? — пыхтела переполненным чайником Аксела. — Грязная, собравшая пыль со всех углов города девчонка. А ее зверь? Он же наверняка блохастый!

— Вот и распорядитесь, чтобы обоих отмыли и одели в чистое.

— Зачем тебе эта девчонка? — возмущалась Гая, выпуская стрелы, слишком похожие на ревность. — Она же, наверняка, воровка.

— Ей не нужно воровать, пока она здесь. И мы будем ее учить. Тебе же это нравится — всех учить? — улыбалась Ана. — Приготовьте ей комнату рядом с моей.

— Это еще зачем? — Два возмущенных голоса слились вместе…

Добавил недовольных замечаний и Наследник.

— Это маленькая девочка, Ларс! — отвечала ему Избранница.

— Почти девушка, к тому же, со зверем. Какие странные прихоти, Ана. Тебе мало коня? Хочешь, я подарю тебе собаку? Или тростникового шанга?

Тростниковые шанги были похожи на кошек и отличались преданностью одному хозяину.

— Не хочу!

Избранница и Наследник даже впервые поссорились и после обменивались холодными взглядами в течение всего королевского ужина. Но, несмотря ни на что, Ане хотелось улыбаться. Она не могла до конца объяснить себе, почему появление Кимико и то, что девочка теперь будет рядом, имело для нее такое значение.

Но потребовалось совсем немного времени, чтобы понять — почему.

Настороженность в громадных глазах девочки быстро сменялась доверием, и своей непосредственностью и жизнерадостностью Кимико заполняла зияющую пустоту, образовавшуюся в душе Аны после того, как разлетелся на искры янтарь.

Так же, как ее покровительница, Кимико влюбилась в новый дом, безошибочно находя любимые места Аны — в саду, библиотеке, в старых спальнях. Она даже почувствовала, в каких комнатах находились тайники Мелины, а когда Ана протянула ей рисунки, выбрала из них те, на которых были головки младенцев и погремушки, и незрячие глаза девочки наполнились слезами.

— Столько любви, столько тоски… Больно, — прошептала ясновидящая, откладывая в сторону листы.

Когда Ана работала, составляя наборы для ювелира, ее подопечная всегда находилась рядом, перебирая камушки. Но если Избранница слышала истории камней, то Кимико на ощупь определяла их стоимость. Прямо-таки оценщик в цветастой юбке.

Поменять стиль одежды девочки не получалось. Сколько ни пытались Гая и Аксела, она «видела», когда ей приносили менее цветастые ткани.