Разрывая стены

Не ожидавшая такой покорности лэда удивленно приоткрыла рот в поиске слов. Ана и сама не ожидала, что так легко согласится.

Но решение принято. Оставить прошлое — прошлому.

Короткое молчание нарушил слуга, доложивший, что Гая привела человека, за которым посылала Избранница, и ее ждут в малой гостиной.

Ана взлетела со стула и поспешила к двери.

— Что вы собираетесь делать с этой девчонкой? — догнал ее недовольной голос лэды.

— Она нагадает вам хорошего жениха!

Вслед Избраннице полетело возмущенное фырканье.

Кимико, напряженная, как струна, сидела на диване, прислушиваясь к звукам, и почти не мигала синими глазами. Мангуст беспокойно вертелся у ног хозяйки, то начиная покусывать себе бока, то крутился волчком, устраиваясь поудобнее.

Маячившая на пороге гостиной Гая строила Ане удивленные мины и пыталась беззвучно что-то сказать.

Неважно. Ана договаривалась с подругой, что останется с девочкой наедине.

— Здравствуй, Кимико, — сказала она, когда за Гаей закрылась дверь.

— Лэда, — повернулась в ее сторону гостья, — мне сказали, чтобы я посмотрела вашу судьбу?

— Проверишь, может, она уже определилась?

Кимико дернулась, хлопнула невидящими глазами и стала прищуривать их, словно могла рассмотреть приближавшуюся к ней Избранницу.

— Это вы были на площади, — начала она говорить и замолчала, сжимая руки в кулак.

Ана увидела слепую девочку днем раньше совершенно случайно — по дороге из дворца. Сначала в сумеречное пространство крытой кареты залетела невероятная мелодия. Не веря своим ушам, Избранница заставила кучера остановиться, а всех в карете замолчать. Но ошибки быть не могло — мальчишка, игравший недалеко от дороги с палками, насвистывал Джингл Бэлс. Простая мелодия вызвала у Аны желание выскочить из кареты, подхватить незнакомого сорванца под мышки и закружить! И засмеяться вместе с ним.

— Это Мирн. Точно Мирн, — повторяла она, разглядывая мальчишку, потом скользнула взглядом по площади и заметила цветастую юбку-луг и Кимико.

Как же Ана удивилась! Приказала кучеру остановиться на углу шумной улицы, чтобы рассмотреть среди людей знакомые лица ребят-воришек или пузатого мужчины, но никого не увидела. А приглядевшись к ясновидящей девочке, Ана поняла, что та выглядит иначе, чем в столице Рассветных. Словно от слишком жаркого солнца цветы на пестрой юбке отцвели и пожухли. Кимико улыбалась, ожидая клиентов, и зазывала тех, кто проходил рядом, но ее улыбка при этом оставалась настороженной. Девочка чувствовала себя неуютно на улице Гавры.

Вернувшись в имение, Ана не могла забыть ясновидящую, глаза которой казались намного больше, чем она запомнила, а сама девочка — намного худее и ниже с тех пор, как они виделись. Зверек у ее ног не лежал спокойно, как в Рассветной, а озирался и скалил зубы или вертелся волчком на месте, запутывая веревку. Как же Кимико ходит в незнакомом городе?

Потерявшегося котенка напоминала девочка. Ее саму в чужом мире, с Одиночеством в глазах. И Ана не выдержала — на следующее утро попросила Гаю найти ясновидящую и привести в имение под предлогом, что богатая лэда желает узнать свою судьбу.

— Ты как сюда попала, Кимико? — Ана присела на корточки недалеко от края пестрой юбки, но подальше от затаившегося зверька. — Он меня не укусит?

— Может, если почувствует что-то неладное, — бойко ответила девочка.

— Неладного я не замышляю.

— Возьмите камень, — Кимико протянула вперед мешочек с камнями, — мне обещали целых три монеты, если вам понравится предсказание.

Ана смотрела на девочку и понимала, что хочет забрать себе этого котенка.

— У тебя есть кто-нибудь?

— Есть, — слишком быстро ответила Кимико.

— Кто-то, кроме воришек — двух мальчишек, которых я не увидела вчера на площади, или продавца эля с усами и круглым пузом, которому вы отдавали часть выручки? Его я тоже не заметила. Ты приехала в Закатную одна?

Девочка дернулась, хотела подняться, но Ана удержала ее, правда, пришлось тут же отскочить в сторону, потому что мангуст бросился на нее и вцепился в ткань платья.

— Я не знаю, о чем вы, лэда.

— Ты же не выживешь на улице без этих воришек. Одним гаданием не прокормишься.

Вблизи стало еще заметнее, что цветы на юбке пожухли от пыли, а сама девочка выглядит не слишком ухоженной.

— У тебя есть кто-нибудь в этом городе?

— Это не ваше дело, лэда. — Лицо девочки застыло, синие глаза казались еще более синими, губы едва заметно дрожали. — Я согласилась погадать. Но если вы больше не желаете, пойду. На площади народ не целый день толпится.

Ана грустно улыбнулась, бездомный котенок перед ней строил из себя льва.

Как его удержать? Не отпустить? Нельзя пугать, нельзя давить.

Она вспомнила саму себя в моменты, когда отчаяние схлестывалось с гордостью — дорогостоящим чувством для бездомных и бесправных, но казавшимся порой так же жизненно необходимым, как возможность поесть.

Времени на раздумья не дал мангуст, намертво вцепившийся в ткань платья.

— Где ты живешь? — спросила Ана, залезая с обувью на кушетку и пытаясь сбросить с себя зверька. Он не издавал ни звука, только сжимал челюсти и смотрел на нее глазами-бусинками.

Бульдог в теле крысы.