Разрывая стены

У Бэя даже появилась слабая надежда, что на какой-то неизвестной ему пока дистанции необъяснимое состояние подчинения пройдет, и он сумеет вернуться в город. А потом сразу же из него исчезнет. Но нет. Ничего не менялось, и неведомая сила заставляла следовать за всадниками. Которые припустили к холму и остановились на его вершине, разворачивая коней.

Город остался далеко позади, и даже Кобейну пробежка по жаре и с утяжелителем далась нелегко. Сдыхающий верблюд висел на нем мешком, сбивая с ног. Извернувшись, Бэй освободил себя от ноши и замер, обрадовавшись, что получилось остановиться. Потом, ругаясь на все лады, под смех принцессы и ее спутников, поднял за шкирку виновника своих бед. Это был почти мальчишка — лет семнадцати, не больше. Его лицо и шея покраснели как помидорный сок, уже высохший на одежде, и паренек надрывно дышал, закатывая глаза.

Лошади тронулись, Бэй почувствовал, как приходят в движение его ноги.

— Он не выдержит, — зарычал он вслед всадникам и услышал приказ принцессы остановиться.

— Подойди ближе! — крикнула она.

И да, Бэй подошел. Отпустил плечи парня, позволив тому свалиться мешком себе под ноги, оглушая всех захлебывающимися вдохами.

— Прикажи ему что-то, Лиар, — в голосе Ее Высочества не звучало ни тени насмешки.

Мужской голос, с площади, начал отдавать короткие приказы: прыгнуть, повернуться, присесть.

Бэй стоял, тяжело переводя дух, но не двигался. Потом вспомнил, что страхам надо смотреть в глаза, даже если они прекрасны, как у богинь, и поднял голову. Принцесса разглядывала его со сдержанной улыбкой на лице.

— Прыгай, — повторил молодой мужчина на сером коне. Смуглый, над темными глазами изгибались дугами черные брови, аккуратная бородка и усы подчеркивали высокие квадратные скулы. Смоляные волосы, коротко остриженные на боках и затылке, на верхней части головы были собраны в высокий хвост. Бэй уже видел людей с подобными прическами и темными лицами — такие появлялись иногда на рынках. Из горцев Ташида. Худой и невысокий молодой мужчина был похож на куницу. И он разматывал плеть.

— Не стоит, Лиар, — остановила его принцесса, не отрывая от Кобейна взгляда. — Прыгни.

И да, он прыгнул! Удостоившись удивленного шепота даже от умирающего верблюда.

— Очень забавно, — Рассветная осветила Бэя легкой улыбкой, из которой было не понять, узнала она беглого раба или нет.

— Повернись.

И да, он повернулся.

Происходило что-то совершенно неправильное.

Ненормальное. Чудовищное. И пока этому не находилось объяснения.

— Лиар, дай сигнал дворцовой охране, чтобы они подобрали говоруна. А ты, — принцесса снова смотрела на Бэя, — следуй за мной. Ты хорошо бегаешь.

Во внутреннем дворе дворцового комплекса принцессу встретила целая стайка людей с минами собственной важности на лицах. Они потянулись к ней с неотложными вопросами. Отбросив поводья в руки подбежавшего слуги, Рассветная направилась к высоким парадным дверям. За ней спешили встречавшие ее, Лиар, пронзивший Бэя быстрым взглядом.

И сам Бэй.

Он шел вслед за всеми, выполняя то, что приказала Рассветная, а именно — следовал за ней, пока его не остановила охрана.

Вернее, попыталась, потому что Кобейну нужно было следовать! Он отбросил в сторону охрану и «следовал»! Пока на него не набросились сразу двое солдат, а третий нанес удар короткой палкой. На шум обернулись почти все идущие впереди, в том числе, Ее Высочество и сразу же прозвучал приказ принцессы.

— Оставьте его.

Рассветная подошла поближе, и Кобейна укутал аромат гибискуса. Тот самый, с площади, заставивший остановиться и искать его обладательницу. Значит сама принцесса, скрывшись под обманкой, слушала выступление носатого поэта? И Бэй был прав насчет золотых волос и молодости.

Какого цвета глаза Рассветной? Как оливковое масло в тонкой зеленой каемке по краю зрачка. От их взгляда по телу Бэя разливались потоки лавы. Как на плахе, когда он впервые ее увидел. Ему нравилось лицо Рассветной! Даже в этот момент нравилось на него смотреть, изучая плавные линии высоких скул, слегка изогнутые густые брови, красиво очерченные сочные губы, которым было привычно упрямо поджиматься. У них должен быть вкус черешни, вдруг подумал Кобейн, и из мусорки неважных фактов выплыло даже название сорта — Кордия — и фотография крупных сочных ягод с плотной мякотью.

Наваждение!

Принцесса тоже разглядывала Бэя, как давнего знакомого, оценивая изменения, что оставило на нем время разлуки. Ее взгляд спустился к плечам, поясу, скользнул по ногам в открытых сандалиях. С сапогами Кобейн расстался. Они были хороши для полного змей Карьера и чтобы швырять в бесстыжие привидения. Он расстался с ними — и с сапогами, и привидениями.

Внезапный удар был нанесен сбоку — плеткой, сверкнувшей так быстро, что не заметить. Под колена, заставив Кобейна немного просесть и посмотреть вниз, склонив голову.

— Почтение! Ты стоишь перед Рассветной принцессой.

Конечно же, горец. Он стоял в стороне, скручивая короткую плеть, и был на половину головы ниже Кобейна.

— Лиар, что за самоуправство?

— Перед королями не стоят, вытянув шею к небу.