Разрывая стены

Всего-то и надо было приспустить ткань платья с одного плеча, не оголяя ни грудь, ни руки. Но в это раз что-то изменилось. Ана почувствовала себя неуютно, как только закрылась дверь, оставляя ее со жрецом в комнате наедине. Как в самом начале, когда девушке приходилось стоять перед ним голой, пряча стыд за вызывающим поведением — ею завладело беспокойно. Нет. Это было не просто беспокойство. Ана ловила вибрирующие волны чужих эмоций — раздражение, злость и очень сильное, испепеляющее желание. Такое, что она начала захлебываться в чужом жаре и — о Тени! — плавиться и гореть сама.

— Печать на памяти скоро пропадет, Ана.

Низкий голос жреца обволакивал, топил в золотистом море горько-сладкого карского меда. Откуда такие мысли и образы? Неужели ей хочется почувствовать прикосновения мужской руки?

Хотелось.

И когда в нарушение всех правил ладонь жреца накрыла то место, где находилась метка, Ану прострелило электрическим разрядом до пальцев ног, она вспыхнула шаровой молнией, и ей показалось, что вместо рук у нее раскрылись белые крылья.

Она испытывала возбуждение?! Да. Такой силы, что познала с Бэем. Только это возбуждение было неправильным! Еще жарче, на грани боли. Невыносимым — до рвущегося из груди крика и мольбы, чтобы громадная птица или мужчина взметнулся вместе с ней в небеса и позволил рассыпаться на Долиной сверкающим дождем невиданного удовольствия.

Рука жреца оставила Ану неудовлетворенной, желавшей большего, потерявшей крылья, дрожавшей осенним листом. Она едва переводила дух, когда за спиной хлопнула дверь. Испытанное только что было запретным. Необъяснимым. Возмутительно дерзким и неправильным.

Поправив платье и закрыв оголенную спину, девушка бросилась в ванную комнату к ледяной воде.

Никогда! Даже когда в нее бросило сапогом привидение она не чувствовала себя так близко к измене, как сейчас.

Обоим. Ларсу и Бэю.

И Ана остервенело смывала с себя ощущения несвершенного преступления.

* * *

В том, что Аларик большой любитель соколиной охоты, Ана успела убедиться, еще когда Король демонстрировал, как легко открутит ей голову, если она своими кроличьими лапами замахнется на его наследного сына. Неизвестно, вспоминал ли тот разговор Король, когда она ехала верхом рядом с Ларсом как его Избранница и невеста, но сама Ана тактично воздержалась от намеков.

Не имея возможности отказаться от участия в выезде, девушка настраивалась на тяжелый день, но оказалась намного кровожаднее, чем о себе думала, потому что охота захватила её. Был ли тому виной ветер, наполненный запахами незнакомых трав, от которых легкой становилась голова, или строгая организация охоты, словно все принимали участие в каком-то важном обряде? Почтение и восхищение, окружавшие птиц, сочетались с подчинением гордых соколов воле их ловчих. Люди и птицы дышали одним воздухом, пропитанным азартом погони, и предвкушали момент, когда уверенные руки снимут с птичьей головы клобук, и сокол сорвется с руки хозяина в короткий полет, заканчивающийся убийством.

Охотились на перепелов и хазарок. К седлам мужчин уже было привязано по несколько тушек добычи, когда с небес упал огромный степной орел. Он сбил в сторону сокола Ларса и проткнул огромными когтями тело его жертвы. Ана слышала хруст костей и видела, как летели в стороны перья. Крик орла оглушил ее.

Разъяренный Аларик потребовал убить птицу, но орел полетел прямо на застывших на вершине дюны всадников, чтобы уронить свою добычу под копыта Опала. Издав еще один победный крик, хищник быстро исчез в вышине.

Необычный подарок стоил Ларсу сокола, у которого было перебито крыло, а Ане — хорошего настроения. Если чей-то крылатый жест говорил, что она всего лишь пестрая хазарка, на которую ведут охоту большие и малые хищники, то Избранница не собиралась становиться мешочком с перьями, разодранным острыми когтями. Ей больше не нравилась охота, как, впрочем, и остальным участникам, повернувшим коней в сторону столицы.

Разговоры о коварстве и странном поведении орла перетекли в разговоры о нападениях горцев, которые последние месяцы все чаще появлялись на стоянках кочевников и в селениях на окраинах каньонов, уводя животных и женщин. Закатные искали встреч со старейшинами горных племен, и накануне охоты как раз было получено сообщение, что предложение принято. Значит, Ларс с еще одним советником и небольшим отрядом солдат должен скоро отправиться на переговоры.

— Рассветные всегда хорошо ладили с племенами Ташида, и в личной охране королевской семьи состоят горцы, — проговорил Наследник.

— Да. Но Кайра отказалась от своего последнего телохранителя. Парень и правда был слишком неопытен и горяч. Старейшины сделали ошибку. Разве молодой мужчина выдержит испытание постоянно находиться рядом с такой красивой женщиной, как Рассветная? Пусть даже она и принцесса, — посмеивался один из друзей Аларика.

— Зато теперь у нее особый телохранитель, — усмехнулся еще один приближенный Его Величества, — Кайра отступила от своих правил, допустив его в свою спальню. У Рассветной впервые появился фаворит.