Разные разности под названием жизнь

Романтика, это «край где ни разу я не был». И мало того, что не был, желательно чтобы тот край, где не был, как можно больше отличался от того места, где ты имеешь счастье быть и жить. Наверное, потому и тянет на период отпуска поехать на море, и чтобы пальмы росли. Лес с осинами да березами, вон он, рядом, можно на автобусе доехать, а то и пешком дойти, потому и не впечатляет так, как неизвестной породы дерево с большими цветами на ветках.

Подумал, подумал, получается немного не то, вернее не так. Романтика, это скорее не конкретизированное состояние желания чего – то вообще или чего – то лучшего, чем уже есть. Человек ведь всегда желает больше имеемого, а из большего, желает лучшего. Если кто – то уперся в свою «грядку» и головы не поднимает, то это не значит, что он всем доволен, возможно и его романтические настроения изредка посещают, но в силу собственной трусости, синица в руках для него предпочтительнее журавля, да еще в небе, а «на сдачу», озлобленность на всех и вся за свою же слабость, потому что слабость не может позволить себе такой роскоши, как доброта.

Романтика добра по своей природе, но она желанием не является, а скорее, является благодатной почвой для возникновения желания – мечты. Вот мечта, это уже более – менее конкретное: если принц, то именно на белой лошади, а не на коричневой; если отпуск, то на острове Цейлон, а не на острове Лисянского, ну и так далее. Мечта живет, она приятна, она жива благодаря состоянию романтичности.

Но мечта, даже мечта всей жизни, пусть и подогреваемая романтикой, требует реализации. В противном случае она уступает место другой мечте, на этот момент более приятной. А перейдя в плоскость практической реализации, мечта воплощается в цель и действия, ведущие к ее реализации, и мечтой быть перестает. Романтика остается, но как состояние новизны происходящего и желаемого, а не просто желаемого.

Вот и получается, что человек в желании чего – то нового, лучшего и большего, не стоит на месте и постоянно куда – то и к чему – то стремится, и помогает ему в этом романтика в первую очередь, а потом уже трезвый расчет. Так и превращается наша жизнь из черно – белой, в цветную.

Большой и хорошо прожаренный шмат филе тунца – романтика. А перед тобой тарелка с макаронами и две сардельки сверху. Ну и что такого, дело за малым. Всего – то, поехать на теплое море, выследить и поймать этого тунца и разделать на филе. Дальше еще проще, пожарить, посолив, поперчив, столько, сколько тебе нужно, положить на тарелку и вперед, и нет никакой романтики. А если слабО, подовинть тарелку с макаронами да сардельками поближе, вилку в руки, и… Кстати, для кого – то, как раз это является романтикой.

***

Вычитал что зрелость, это когда от тридцати и до сорока пяти лет. Моложе тридцати лет понятно, там молодость, а еще раньше – юность и детство. А что тогда находится после сорока пяти лет, старость что – ли? Сорок шесть лет и уже надо считать, говорить и называть: не «человек в расцвете сил» или «человек в зрелом возрасте», а «старый человек», «человек преклонных лет». Может так оно и есть, просто я об этом ничего не знаю? А почему тогда пенсия у мужиков с шестидесяти, а у женщин с пятидесяти пяти лет, а?

Нет смысла возмущаться, а уж тем более, спорить с автором этого высказывания. Может быть автор этого под зрелостью подразумевал максимально эффективный возраст для трудовой деятельности. Тогда да, тогда согласен. Недаром в объявлениях пишут что: «требуется некто для работы где – то» и не старше 45 лет. В одной из газет, специализирующейся на рекламе и различных объявлениях, вычитал: «Для работы в должности, не помню кого, требуется девушка не старше 25 лет с опытом работы не менее 5 лет». Вот это из категории хоть стой, хоть падай, не иначе.

Трудоспособный возраст в нашей стране начинается в восемнадцать лет, совершеннолетие, и заканчивается в шестьдесят лет, выход на пенсию. До восемнадцати лет родители кормят – поят, обувают – одевают, после шестидесяти лет, государство начинает выплачивать пенсию, даже если ни дня за свою жизнь не проработал (встречаются и такие). А между восемнадцатью и шестидесятью годами, получается сорок два года, человек трудится, деньги зарабатывает и вообще, кучу полезных вещей для общества делает. Двенадцать лет, с восемнадцати до тридцати, принадлежат молодости, а все остальное, приходится на зрелость.

Почему я сразу зацепился за работу, да потому, что не менее, чем половину всей своей жизни, да еще в возрасте полного расцвета сил, человек проводит на работе. Работа и дом, дом и работа являются главными пользователями тех знаний, умений, навыков и последующего опыта, которые человек приобретает, развивает, начиная с раннего детства с тем, чтобы по максимуму использовать их именно в зрелом возрасте.