Рассказы затонувших кораблей

Шведская армия в Финляндии располагала 25 тысячами солдат, у России было всего десять тысяч. Русские крепости вдоль побережья Финского залива, прежде всего Фредриксхамн, должны были быстро пасть под ударами армейского флота. Вместе обе эскадры. Стокгольмская и Финская, базировавшаяся в Свеаборге, насчитывали более сотни гребных судов современных конструкций. Россия на бумаге располагала примерно таким же количеством устаревших галер, но большинство из них были гнилыми и непригодными к выходу в море.

Пятнадцать линейных кораблей и десять фрегатов корабельного флота ждали выхода на базе флота в Карлскруне. Кронштадт, закрывавший подход к Петербургу, серьезной опасности не представлял. Главный командир Кронштадтского порта Петр Пущин за несколько дней до начала войны докладывал вице-президенту Адмиралтейств-коллегии графу Чернышеву: «…канониров очень мало и те все из рекрут; военнослужащих, которые б могли управлять пушками и в случае выпалить из ружья — некому, а лучшие только адмиралтейские плотники, и те ненадежные».

Сильной у русских была лишь Кронштадтская эскадра Самуила Грейга из семнадцати кораблей, готовившаяся к походу в Средиземное море на войну с Турцией, но король считал, что его флот сумеет разбить русских в первом же сражении.

Война началась

23 июня 1788 года король Густав III поднялся на борт своей яхты «Амфион», отправлявшейся к войскам в Финляндию. На короле была им лично разработанная в шведских традициях одежда, на боку висела знаменитая шпага Карла XII. Время отъезда также было выбрано тщательно и символично: именно в этот день когда-то отплыл в Германию — навстречу славе — король Густав II Адольф.

Пока королевская яхта везла своего сиятельного пассажира к бессмертию, в Финляндии случилась так долго ожидавшаяся русская провокация. 28 июня перешедший границу казачий отряд обстрелял шведский пограничный пост у местечка Пуумала. Никто не пострадал, но местные жители видели русских казаков и могли подтвердить факт нападения. Король получил возможность обойти закон и начать войну. Разговорами оппозиции о том, что казаки на самом деле были шведами, а их форму изготовили в мастерских Королевской оперы в Стокгольме, можно было и пренебречь.

Шестого июля по прибытии в Гельсингфорс Густав направил ультиматум Екатерине, в котором требовал переноса границы на Карельский перешеек и возвращения Крыма туркам. Иначе — война!

Петербург отверг ультиматум, а императорский двор смеялся над воинственными намерениями короля. Все помнили этого изнеженного щеголя, свалившегося с лошади на ровном месте. Екатерина написала комическую оперу «Горе-богатырь Косаметович», в главном герое которой безошибочно угадывался Густав. «Хотя же стал я храбр недавно, но будет имя славно. Пойду я бодр теперь и горд На вест, на зюйд, на ост и норд», — надувая щеки, пел свою арию Косаметович, заглушаемый смехом фрейлин Екатерины.

Однако первые же удары шведов заставили петербуржцев забыть о насмешках. Легкомысленное настроение при дворе сменилось паникой. Императрица заказала тысячу лошадей — для возможного бегства в Москву. К переезду готовились и зарубежные посольства. Но покидать Петербург так и не пришлось. Война почти на три года застряла в финских шхерах.

Совместный удар армии и шхерного флота по Фредриксхамну не получился. Русское сопротивление оказалось сильнее, чем можно было предполагать. Кроме того, многие армейские офицеры вообще не хотели воевать, считая, что король обманул всю страну. В полках стали собирать подписи под требованием срочного созыва риксдага, а в Петербург отправился посланец заговорщиков с примирительным письмом к Екатерине. Самые отчаянные головы собирались арестовать короля и бороться за отделение Финляндии от Швеции. О продолжении наступления не могло быть и речи. Боясь быть схваченным, Густав ночевал на борту «Амфиона» на солидном расстоянии от берега.

Битва при Гогланде

С мечтами о высадке десанта под Петербургом также пришлось расстаться. Это стало ясно после сражения русского и шведского корабельных флотов под Гогландом. Густава погубила самоуверенность и навязчивая идея о своей роли спасителя Оттоманской империи. Стоило дождаться ухода из Балтики в Средиземное море сильной Кронштадтской эскадры, и нападение на Петербург с моря превратилось бы в легкую прогулку. Но король хотел славы. Своему брату, герцогу Сёдерманландскому Карлу, назначенному командующим корабельным флотом, он отдал приказ: «Найти русский флот и вступить с ним в сражение».

Шведская эскадра в составе пятнадцати линейных кораблей и семи фрегатов направилась из Карлскруны в Финский залив. 17 июля в районе острова Гогланд состоялась встреча с вышедшей из Кронштадта русской эскадрой из семнадцати линейных кораблей. Командовал ею опытный морской волк адмирал Самуил Грейг, герой Чесменского сражения с турками в 1770 году.