Рассказы. Том 3. Левша Фип

- Ну, Фип, теперь уже недолго, - хихикает Наемник Мертон. - Только помни, в окне всегда будет лампа для нашего странствующего мальчика.

- Спасибо, что привнес свет в нашу жизнь, - смеется Скупой Альберт. - Жаль, что ты не увидишь, как мы будем веселиться. А вот и Джинн.

Конечно же, лампа начинает дымиться. Мы наблюдаем за тем, как поднимается дым, а вместе с ним испаряются и мои надежды. А потом - никто из нас даже не слышит стука в дверь, пока не становится поздно. К тому времени стук превращается в грохот, и дверь пентхауса раскалывается. Там стоит парень с копами по бокам.

- Это те самые люди! – кричит он. - Хватайте их!

Парни в синем замечают, что я связан на полу, а потому полностью игнорируют меня, бросаясь на Мертона и Альберта. Тем временем личность в штатском идет за лампой. Происходит короткая борьба, во время которой на меня наступают несколько раз, и даже один раз на лицо. Но это не мешает мне впиваться зубами в лодыжки Альберта, когда он пытается бежать. Персонаж в штатском бросается на Мертона, который сжимает лампу и направляется к задней двери. Когда дым поднимается вверх, я почти вижу, как является Джинн, но тип в штатском внезапно хватает лампу и ударяет Мертона по башке. Мертон не замечает Джинна, но я кричу: «Берегись!» 

Слишком поздно. Лампа разбивается над головой Мертона и падает на пол. Она гаснет одновременно с Мертоном.

Через минуту все кончено. Мертон и Альберт связаны. Я развязан. Они забирают Мертона и Альберта, а я уношу то, что осталось от лампы Аладдина к мусоросжигателю. Лампа Аладдина горела в последний раз…

***

Левша Фип вздохнул и закончил.

- Очень необычная история, - заметил я. - Но все оказалось не так уж плохо. Конечно, было бы ужасно, если бы у этих двух мошенников был Джинн.

- Согласен, - сказал Фип. 

- Но знаешь, я не понял, почему им это не сошло с рук, - задумчиво произнес я. 

Левша Фип с отвращением нахмурился.

- Что такое, приятель? - он заскрежетал зубами.

- Ну, я не понимаю, почему эти копы поднялись в пентхаус и сломали дверь. Ты предупредил их?

Фип улыбнулся. 

- Нет, я их не предупреждал. Это сделала лампа.

- Лампа? Каким образом?

- Тем, что я освещен. Улыбка Фипа стала шире. Эти два мошенника не любят свою страну, и это их сгубило. Они не следили за новостями, иначе знали бы, что лучше зажечь лампу и привести копов. Те сочли, что это одна из арабских ночей, но оказалось не так — это другой вид ночи.

Я посмотрел Фипу в глаза.

- Зачем же пришли копы? – настаивал я.

- Из-за лампы, - улыбнулся Фип. - Ты тоже их увидишь, если когда-нибудь попытаешься зажечь лампу во время отключения электричества!

(Genie With the Light Brown Hair, 1943)

Перевод К. Луковкина

Оцепеневший

Если бы я не умирал с голоду, то никогда бы не сунул нос в заведение Джека. Это действительно не безопасно – совать нос в этот ресторан, потому что вы можете натурально ощутить запах тамошней еды. 

Но была и другая причина, по которой я колебался. За одним из столиков я увидел высокую угловатую фигуру мистера Левши Фипа.  Он сидел, откинувшись на спинку стула, с деловым видом - как всегда, отстраненный. Я боялся, что он увидит меня и подойдет, и по некоторым причинам хотел избежать встречи с ним. Потому что когда встречаешь Левшу Фипа, он говорит с тобой, и когда он говорит с тобой, ты слушаешь, и если ты слушаешь, ты услышишь что-то, что будет беспокоить тебя в течение нескольких дней. 

Однако мне было приятно видеть, что Фип уже нашел себе жертву - маленького худенького человечка в очках и с нервной дрожью. Он очень серьезно разговаривал с маленьким незнакомцем в очках, и незнакомец слушал. Я не узнал этого парня, но мне стало его жаль. Меня огорчило, что у него на голове повязка, но еще больше меня огорчило то, как с ним разговаривал Фип.  Я знал, через что ему придется пройти. 

Я на цыпочках подошел к столу.  Фип не поднял глаз.  Я позвал официанта; Фип все еще говорил.  Я сделал заказ.  Фип продолжал болтать. Принесли мой заказ, и я пообедал. Фип продолжал разглагольствовать. 

Я усмехнулся.  Это был единственный раз, когда я мог уйти без последствий.  Я положил чаевые на скатерть и встал. 

- Не торопись, - голос Левши Фипа оборвал мои движения. Я поднял глаза. Вся преступность против родного языка, собранная в одной персоне, стояла у моего стола. Он сел. Я тоже сел, когда он толкнул меня на стул. 

- Пожалуйста, поверь в то, что мне грустно, когда я не замечаю тебя, и пока ты не соберешься уходить, - объявил Фип, беря зубочистку и подавая знак официанту принести стакан воды. 

- Прости, Левша, - ответил я. - Но я должно быть не заметил тебя. 

- Не обращай внимания на свое психическое состояние, - улыбнулся он. - Я хочу поговорить с тобой.

- Но мне пора идти. 

- Пожалуйста, не поднимай биологических проблем, - настаивал Фип.  - Я вижу, ты сегодня надел носки для гольфа. 

Я посмотрел себе на ноги. 

- Носки для гольфа? - эхом отозвался я. 

- Да, - сказал Фип.  - Те, что с восемнадцатью отверстиями. 

Я снова встал.