Рассказы из Диких Полей

Они выехали на берег небольшой, зато широко разлившейся речки. Вода, стекающая с гор и поднявшаяся после весеннего таяния снегов, бешено шумела на камнях. Зато через реку был переброшен длинный деревянный мост. Сененский въехал первым, за ним Жмогус с Гонсёровским. Евка замялась. Она придержала коня, поправила шапку на голове, прикрыла глаза ладонью.

- Кровь вижу, кровь, кровь… Пан Сененский… Не получишь ты денег…

На другой конец моста из леса выехало несколько всадников. Пан Януш приостановился и наморщил кожу на лбу, глянув на незнакомцев. Перед собой он увидел неподвижные, как будто бы выцветшие лица…Заметил их спокойные, издевающиеся над ним глаза, рваные жупаны, потрепанные колпаки или лисьи шапки. Оружие и конские сбруи в сиянии солнца… На боках у всех были черные сабли. А среди всадников был высокий, худой шляхтич с головой, обвязанной бинтами. Раненый хитро и насмешливо усмехнулся. Он выехал немного вперед, и тогда Сененский узнал его. То был Людвик Понятовский.

- Пан Сененский, а задержись-ка, мил'с'дарь! - воскликнул полковник. – Что, не ожидал?

- И чего мил'с'дарь желает?

- Ты прекрасно знаешь, что мне нужно! Отдай голову и сложи оружие. Это я убил Лагодовского, так что награда принадлежит мне. Или ты со мной не согласен, пан Сененский?

Януш оглянулся назад. На берегу реки стояло несколько гайдуков. Все они держали ружья, нацеленные в сторону моста. Сененский выругался. Они были в ловушке.

- Сложи оружие, пан Сененский! – крикнул Понятовский – В тебя десять стволов целятся!

Ян опустил голову. А потом протянул руку к вьюкам, в которых лежала голова Лагодовского, вытащил ее за волосы и вытянул руку в бок к вспененной, шумящей воде.

- Что же, приказывай стрелять! – весело крикнул он в ответ. – А как убьешь меня, бащки не получишь. Разве что в Гданьск по Сану и Висле за ней поплывешь!

Понятовский громко выругался. И тогда Сененский молнией развернул коня, ударил его шпорами и помчался в сторону сбившихся у моста гайдуков.

- За ними! – взвизгнул Понятовский. – И не стрелять!

Мост загудел под ударами копыт. Гайдуки на другом берегу неуверенно прицелились. Они не знали, следует ли нажимать на спусковые крючки. Набравший скорость конь Сененского налетел на них. Гайдуки завопили, а потом разбежались в стороны, лишь бы не попасть под копыта. И Сененский промчался мимо них, словно дикий татарин, держа в руке отрезанную человеческую голову… Сразу же за ним скакали Жмогус с Гонсёровским, а на самом конце – Евка. Потом оним влетели в лес. За ними раздались крики и выстрелы. Сененский увидел, как Гонсёровский клонится в седле, а потом валится на землю. Судорога рванула сердцем Януша. Гонсёровский был с ним уже издавна… еще со времен службы в лисовчиках…

Только времени на размышления и сожаления у него не было. Люди Понятовского сидели у них на хвосте. Сененский практически чувствовал горячее дыхание мчащихся лошадей на своей спине. Сейчас они летели по узкой тропке между деревьями, перескакивая свалившиеся стволы. Огромные, старые деревья пролетали мимо них, хлестали на скаку ветвями; грохот конских копыт, казалось, рарывал череп. Сененский оглянулся. Он заметил, что противники несколько приотстали.

- Восток! – крикнул он, когда троица преследуемых выскочила на обширную, заросшую кустами поляну, от которой отходили две дороги.

Жмогус понял его мгновенно. Когда они преодолели пустое пространство и влетели под спутанные ветви деревьев, он придержал коня, соскочил на землю, после чего хлопнул животное по крупу. Конь заржал и поскакал дальше, а Жмогус спрятался за дерево. Сененский поступил точно так же. Но перед тем еще вырвал из вьюков мешок для отрезанной головы. После чего поймал соскакивающую с седла Евку.

В самый последний момент все они припали к земле в яме от вывороченного дерева. Над ними застучали подковы, вооруженные всадники проскакали по дороге и исчезли вдали.

Сененский осторожно поднял голову. Дорога среди деревьев была пустая. Януш поднялся, закинул на плечо мешок с головой и вышел на тракт. Повсюду было пусто и тихо. Он повернулся и пошел по лесу, лишь бы подальше от дороги. Евка со Жмогусом пошли за ним. Сененский тихо рассмеялся. Ему удалось обвести вокруг пальца такого знаменитого загонщика, как Понятовский…

Он покрепче затянул ремешок на мешке, закинул его через плечо.

Над кучей сваленных ветром, прогнивших деревьев стрелой пролетел конь. Трое других появились за спиной Сененского. Януш замер. Прямо напротив, на прекрасном вороном жеребце сидел Понятовский. Сейчас он усмехался, и усмешка эта была воистину дьявольской.

- Придурки! – весело рассмеялся шляхтич. – Подобные штучки мне известны еще со времен московской войны. Ну что, пан Сененский, сам видишь, что обмануть я себя не позволю. Отдай голову!

Януш вытащил саблю из ножен.

- Иди. Сам забери.