Рассказы

А ведь Андрей, если захочет, так и сделает. Отдаст её в психушку. И будет Юля сидеть в компании гогочущих психов. Одного такого она видела: страх страхом. Участь — хуже не придумаешь. Её скрутят, наденут смирительную рубашку, будут каждый день колоть какую-то гадость и поить горькими микстурами. И никто из врачей не поймёт, что на самом деле она здорова. Они поверят Андрею.

В таких вещах всегда верят именно взрослым.

Следующим вечером мать задержалась на работе, и мрачный Андрей сел смотреть вечерние новости в одиночку. Он занимался этим каждый день — приходил домой ровно в половину шестого, включал телевизор и смотрел, изредка ругая то диктора, то вообще непонятно кого. Юля не понимала, отчего Андрей так обижает незнакомого ему человека, но никогда не спрашивала.

— Мрази! — бормотал Андрей, глядя очередной репортаж об очередной войне. — Бомбят и бомбят, суки…

— Ты должна назвать имя и желание, — мягко сказал Плюшик, на миг заглушив низкое медвежье ворчание отчима.

— Я не могу! — прошептала Юля. — Не могу!

Андрей замолчал, но она не услышала этого.

— Лучше останься со мной, просто останься! А когда я вырасту, тогда, наверное…

Плюшик попятился, глядя на что-то за её спиной, и Юля вздрогнула от мимолётного страха. Её не стоило никакого труда понять, что увидел кот.

— Значит, не почудилось, — раздался голос Андрея, и тон его не предвещал ничего хорошего. — А ну, иди сюда!

Он схватил её за руку, будто железными клещами сдавил ладонь, и дёрнул на себя.

— Нет! — закричала Юля. Ей было больно, очень больно, и больше всего на свете она хотела, чтобы всё это прекратилось. — Нет! Уйди от меня! Отпусти!

— Ты выбрала, — сказал кот.

Пальцы мужчины разжалась. Девочка забилась в угол, крепко закрыла глаза, зажала уши ладонями — только чтобы не видеть, как выросший вдруг Плюшик опрокидывает Андрея на пол и раз за разом вонзает в него длинные острые когти, и не слышать, как отчим кричит — таких безумных воплей боли она не слышала ещё никогда.

А потом мир наполнился голосами, стуком твёрдых каблуков и жужжанием раций. Кто-то пришёл в их дом, кто-то чужой, а мама ведь говорила не пускать в дом чужих, когда никого из взрослых нет.

— Жуть…

— Звони в управление, тут капец просто…

— Ну и кровищи…

Юля на миг подняла веки — с пола слепо смотрела оторванная голова Андрея. Плюшик вырвал ему язык, выцарапал глаза и разодрал щёки в кровавую кашу, но Юля не испугалась.

Нечего ей было больше бояться.

— На носилки её…

— Девочка, ты меня слышишь? Слышишь?

— Клади…

— Взяли!

Мир под ней закачался.

— Меня зовут Машафу ле Хорсераш, милая девочка, — сказал в голове голос Плюшика. — Запомни это имя, потому что я дал свободу, которую ты пожелала.

Она запомнила, она повторяла его про себя, пока бездушные голоса тащили носилки с ней к лифту. В памяти навсегда останется это странное, сложное имя, и образ кота — рыжего подарка с горящими зелёным огнем глазами. Она сумела-таки найти достойное желание для такой дорогой платы.

Ведь её жизнь изменится, круто изменится, так, что и следа не остается от жестокого Андрея и боли, которую он причинил.

Чёрный. Белый. Красный

Город тонул во флажках, что гирляндами развесились над улицами, в воздушных змеях, летавших через крыши, в бесконечной толпе, запрудившей площади. В этот день работали только артисты, музыканты и певцы, а простые люди веселились и отдыхали, надевая причудливые наряды и на короткое время забывая себя самих.

Как иначе праздновать день великой победы над чумой?

Раньше Конрад с удовольствием надевал маску и присоединялся к остальным. Раньше Дейра перевоплощалась в Белую Чуму, одну из многих, бродивших сегодня по улицам. Белое платье, белая клювастая маска с тёмными провалами глаз, белые туфли — вот и весь образ. Говорили, правда, что Чума ходила босиком, но какая дама пойдёт в таком виде по грязной мостовой? Вот и носили, кто что хотел.

Носила и Дейра. Пока не пропала.

Конрад не сразу понял, что дочери нет. Она и раньше часто исчезала — останавливалась то посмотреть на жонглёра, то потанцевать с молодым человеком, то послушать саксофониста. Ей было четырнадцать лет, в таком возрасте хочется узнать весь мир. Но теперь она слишком долго не отзывалась на голос отца, и Конрад прибегнул к магии. Коснулся одного из перстней, сверкающей россыпью унизавших пальцы, резко надавил, рассекая острой гранью алмаза тонкую кожу — что такое капля крови, если ему нужно найти расшалившуюся девочку? Когда-то он проливал её бочками.

— Хэфен.

— Господин? — раздалось над ухом, и голос был скрипучий, как шестерёнки ржавого автоматона. Конрад повернул голову, встретившись взглядом с черноглазым вороном.

— Дейра опять куда-то удрала, — коротко сказал заклинатель. — Найди и скажи, что я волнуюсь.

— Дети, ах дети, как же они меняют людей, — насмешливо каркнул Крылатый Слуга. — А ведь в рядах хускэрлов короля ты был суровым и жёстким, как…

— Лети, — буркнул Конрад. В груди шевелилось нехорошее предчувствие, и он хотел поскорее его развеять.

Но ворон принёс дурные вести.

* * *