Распятый дервиш

Ну, всё!
Ну, опять ты глядишь мне вослед
своим искромётным тоскующим взглядом?
Любимая, что ты?
Поверь мне, не надо
писать нашу повесть осколками лет.
Но нет, ни к чему проходные слова,
тебе не сказал я того, что нужнее,
того, что весомей, того, что нежнее
всех истин на свете.
Такие дела!
Ждала ты меня в перекрестии лет,
годов и веков собирая осколки.
Про нас расползаются слухи и толки,
но наша любовь – это прошлого свет,
и это маяк сквозь грядущую ночь.
И порочь все сомненья!
Я стану попроще,
и в нашей зелёной спасительной роще
смогу сатанинскую боль превозмочь.
Оклеены скотчем текущие дни,
чтоб не утекали куда-то наружу.
Любимая!
Если я стану не нужен,
то в памяти нашу любовь не храни.

Размышления в оккупации

Что ты, гой, во мне курлычешь?
Иль зовёт монаший скит?
Иль приснился светлый Китеж?
Или кремлядь вновь шумит?
Погоди! Угомонися!
Сколько в рабстве Русь жила,
но прослеживает выси,
значит, высь не умерла…
Или Русь?
Ну, что вы, право?
Словоблудьям несть числа.
Это сладкая отрава, –
мнить, что Русь не умерла.
Где ж тогда браты-казаче,
Где её богатыри?
Никого.
Лишь ветер скачет,
да повсюду упыри.
Эй, былинная Россия,
любо в рабстве вековать?
Коли тьму не погасила,
так о чём же горевать?
Гой еси, моя Россия!
Или больше не еси?..
Высь дождём заморосила,
в речке дремлют караси.

«Нам не хватает лихолетья…»

Нам не хватает лихолетья,
войны от внешнего врага.
И мы давно уже не дети,
но в головах метёт пурга.
Кому-то нужен хлеб да сало
и зрелищ, зрелищ подавай.
Земля терпеть уже устала
уродский мир и скотский рай.
Играй гармошка!
Эх, Россия!
Пляши, безумная, пляши!
Забыла ты, как голосила,
молила: «Господи, спаси!»
Теперь за деньги – хоть на плаху!
Зачем нам Бог?
Зачем семья?
Пропьём последнюю рубаху
под смачный хохот воронья.
К чему Божественная сила?
К чему любовь и наша жизнь?
А честь давно уже в могиле
среди извечных дешевизн.
Забыта ягода морошка
и лунный луч под небеса –
ни для кого уж не дорожка,
народ не верит в чудеса.
Похмелье с нами не случится,
лишь только смрад небытия.
Но наша совесть – не блудница,
и от жидовского ворья
поможет нам страну избавить,
и мразь ответит за слова.
Не станет Кремль вовек картавить –
надежда всё-таки жива.

«Ты что-то не договорила…»