Райский сад

— И в вас я тоже влюблена, — сказала она. — Ничего?

Дэвид положил руку ей на плечо, и девушка мгновенно прильнула к нему.

— Поглядим, — сказал он.

— Хорошо, что я меньше.

— Меньше кого?

— Меньше Кэтрин.

— Какая чушь.

— Просто мне подумалось, что вам могла бы понравиться девушка небольшого роста. А вы любите только высоких?

— Кэтрин не высокая.

— Конечно, но я хотела сказать, что я еще ниже ростом.

— Да, и к тому же очень темноволосая.

— Да. Мы будем хорошо смотреться вместе.

— Кто это — мы?

— Кэтрин и я, вы и я.

— Это естественно.

— Как это понимать?

— Естественно, мы будем хорошо смотреться вместе. Если каждый в отдельности выглядит хорошо, то и вместе мы тоже будем смотреться хорошо.

— Мы уже вместе.

— Нет.

Он вел машину одной рукой, откинувшись на сиденье и глядя на дорогу в ожидании поворота на шоссе № 7. Она дотронулась до него рукой.

— Мы всего лишь едем в одной машине, — сказал он.

— Но я чувствую, что нравлюсь вам.

— Да, в этом смысле я безотказен, но это абсолютно ничего не значит.

— Нет, кое-что значит.

— Только одно.

— Приятно слышать это от вас, — сказала она. Больше она не проронила ни слова, но и не отняла своей руки. Так они и доехали до бульвара, где у кафе под старыми деревьями стояла старая «изотта-фраскини». Марита улыбнулась Дэвиду и вышла из маленькой голубой машины.

Дэвид и Кэтрин сидели в своем номере в гостинице, окруженной соснами и по-прежнему продуваемой ветром. Они только что закончили устраивать Мариту в ее двухкомнатном номере рядом с кабинетом Дэвида.

— Я думаю, ей будет там удобно, — сказала Кэтрин. — Конечно, самая лучшая комната, кроме нашей, твой кабинет.

— Я намерен сохранить его за собой, — сказал Дэвид. — Я не уступлю его, черт возьми, я не отдам свой рабочий кабинет какой-то заграничной суке!

— Что ты так взбеленился? Никто тебя не выгоняет из твоего кабинета. Я просто сказала, что это самая лучшая комната. Но две соседние ее тоже вполне устроят.

— Кто она такая, в конце концов?

— Не впадай в неистовство. Она милая девушка, и мне она нравится. Я понимаю: с моей стороны было непростительной глупостью привезти ее сюда, не спросив твоего разрешения, и я приношу тебе свои извинения. Но... что сделано — то сделано. Я думала, ты будешь рад, если у меня появится приятная, привлекательная подруга, которая составит мне компанию, пока ты будешь работать.

— Я рад, что у тебя появилась подружка, раз уж тебе так хочется этого.

— Нельзя сказать, чтобы я этого хотела. Просто я случайно наткнулась на нее, она мне понравилась, и я подумала, что она может понравиться и тебе и, кроме того, сама получит удовольствие, погостив у нас.

— Но кто она такая?

— Я не спрашивала у нее документы. Если считаешь нужным, можешь допросить ее лично.

— Ладно, по крайней мере она украшает пейзаж. И кому из нас она достанется?

— Не будь таким грубым. Никому.

— Скажи прямо.

— Хорошо. Если я не сошла с ума, она влюблена в нас обоих.

— Ты не сошла с ума.

— Полагаю, еще нет.

— Так. И что дальше?

— Не знаю.

— Я тоже.

— Это немного странно и забавно, — сказала Кэтрин.

— Не знаю, не знаю. Может, сходим на пляж? Вчерашний день мы пропустили.

— Давай сходим. А ее пригласим? Этого требует элементарная вежливость.

— Тогда нам придется надеть купальные костюмы.

— В такой ветер это не имеет значения. Мы все равно не смогли бы сегодня загорать.

— Я ненавижу, когда ты надеваешь купальник.

— Я тоже. Но может быть, завтра ветер стихнет.

Потом, когда они ехали втроем по дороге на Эстерель и Дэвид, сидевший за рулем старой большой «изотты», мысленно проклинал слишком резкие тормоза да еще, как выяснилось, никуда не годный движок, Кэтрин заметила:

— Здесь есть две-три бухточки, где мы купаемся без купальных костюмов. Иначе полностью не загоришь.

— Сегодня позагорать не удастся, — сказал Дэвид. — Слишком ветрено.

— Но ветер не помешает нам купаться без всего, если вы не против, — сказала девушке Кэтрин. — И если Дэвид не возражает. По-моему, это забавно.

— Я с удовольствием, — сказала девушка. — А вы возражаете? — спросила она у Дэвида.

Вечером Дэвид приготовил для всех мартини, и девушка сказала:

— Здесь всегда так хорошо, как сегодня?

— Сегодня был приятный день, — сказал Дэвид.

Кэтрин еще оставалась в номере, и они сидели вдвоем возле небольшого бара, который месье Ороль соорудил прошедшей зимой в углу большого прованского зала.

— Когда я выпью, мне хочется говорить вещи, которые я никогда бы не произнесла на трезвую голову, — сказала девушка.

— Ну так не произносите их.

— Тогда зачем пить?

— Просто чтобы пить.

— Вам было неловко, когда мы купались?

— Нет. А что, я должен был смутиться?

— Нет. Мне было приятно на вас смотреть.

— Это хорошо. Как вам мартини?

— Очень крепкий, но мне нравится. А раньше вы с Кэтрин купались так с кем-нибудь еще?

— Нет. Зачем?

— Я смогу сильно загореть.

— Не сомневаюсь.

— А вы бы предпочли, чтобы я не была слишком загорелой?

— У вас и так красивый загар. Но если хотите, можете загореть целиком.

— Просто я подумала, что вам, возможно, хочется, чтобы одна из ваших девушек была посветлее.

— Вы не моя девушка.

— Нет, ваша. Я вам уже говорила.

— Вы разучились краснеть.