Пылающий берег

— Глубина девять метров, сэр, — доложил рулевой, поворачивая штурвал, чтобы остановить стремительное погружение.

— Поднять перископ!

Лейтенант занял свое место на боевом посту таблиц атаки.

— Замечены навигационные огни большого судна, красные и зеленые, пеленг шестьдесят градусов, — тихо доложил он Курту. — Больше ничего не рассмотрел.

Когда перископ поднялся над палубой, гидравлический пресс громко зашипел; Курт, нагнулся и прижался лицом к резиновым подушкам, всматриваясь в окуляр с цейсовскими линзами, направляя объектив на отметку в шестьдесят градусов.

Линзы были забрызганы водой, и он подождал, пока они очистятся.

— Поздние сумерки, — оценил он освещение на поверхности, потом спросил Хорстхаузена: — Оценка расстояния?

— Корпус скрыт за горизонтом.

Это означало примерно восемь или девять миль, но красные и зеленые навигационные огни говорили о том, что корабль шел почти прямо на U-32. А то, что он не погасил огни, означало, что на судне были абсолютно уверены: вокруг никого нет.

Вода стекла с линз, и Курт медленно повернул перископ.

Конечно, корабль находился там. Курт почувствовал, как подпрыгнуло его сердце, а затем перехватило дыхание. Так бывало всегда — не важно, как часто он видел врага, все равно потрясение и волнение ощущались так же, как в самый первый раз.

— Пеленг! — рявкнул он.

Хорстхаузен прочитал данные таблиц.

Курт пристально смотрел на цель, чувствуя голод, почти сексуальное томление в паху, словно наблюдал за прекрасной, обнаженной и доступной женщиной; в то же время он правой рукой осторожно манипулировал ручкой дальномера.

В линзах перископа двойное изображение корабля постепенно сошлось в единое.

— Оценка расстояния!

Курт теперь отчетливо видел силуэт.

— Пеленг — семьдесят пять градусов, — сообщил Хорстхаузен. — Расстояние семь тысяч шестьсот пятьдесят метров.

— Опустить перископ! Новый курс — триста сорок градусов! — приказал Курт.

Толстая стальная труба перископа с шипением опустилась в свое гнездо на палубе под ногами капитана. Даже на таком расстоянии и при таком слабом свете Курт не хотел давать шанса внимательному наблюдателю на корабле, который мог бы заметить след на воде, оставляемый перископом, когда лодка повернула на север, на перехват.

Курт наблюдал за минутной стрелкой часов на панели управления. Он должен был дать Хорстхаузену не меньше двух минут, прежде чем произвести следующий замер. Курт посмотрел на своего старшего офицера, полностью поглощенного расчетами с секундомером в руке; левой рукой тот перебрасывал тумблеры на таблице ручных расчетов, как какой-нибудь китаец перебрасывает костяшки счетов.

Курт сосредоточился на собственных расчетах, учитывая освещение и обстановку на поверхности моря. Полутьма шла ему на пользу. Любому охотнику нужны хитрость и скрытность, но волнение моря могло помешать ему, даже повлиять на движение торпед.

— Поднять перископ! — снова приказал он.

Две минуты истекли.

Он почти мгновенно нашел корабль.

— Пеленг! Расстояние!

На этот раз Хорстхаузен мог ответить точнее, учитывая время между двумя наблюдениями и относительное расстояние между субмариной и ее целью, а также с учетом собственной скорости и курса U-32.

— Цель в направлении сто семьдесят пять градусов. Скорость — двадцать два узла, — прочитал он таблицу.

Не отводя глаз от перископа Курт снова почувствовал жар погони, пронесшийся по его крови, словно крепкое спиртное. Другой корабль шел прямо на них, и его скорость была почти в точности той, какая ожидалась от британского боевого крейсера, совершавшего дальний переход. Курт всматривался в далекий силуэт, но свет слабел, и между точками навигационных огней теперь видно было лишь смутное очертание. И все же, все же Курт не был абсолютно уверен, он ведь мог видеть то, что ему хотелось увидеть… Но в темнеющее небо поднималась смутная треугольная тень, и это определенно было силуэтом нового боевого крейсера класса «Ай».

— Опустить перископ. — Курт принял решение. — Новое направление — триста пятьдесят пять градусов.

Это был курс на перехват цели.

И это было сообщением его офицерам о том, что он решил атаковать. Курт увидел в неярком свете подлодки, как на их лицах появилось хищное выражение, и они обменялись торжествующими взглядами.

— Преследуем вражеский крейсер. Будем атаковать носовыми торпедными аппаратами. Доложите о готовности.

Последовавшие один за другим рапорты заверили его в полной готовности всего судна. Курт удовлетворенно кивнул, стоя у бронзовой контрольной панели, изучая датчики через головы сидящих рулевых. Он глубоко засунул руки в карманы бушлата, чтобы их дрожь не выдала его возбуждения, но нижнее веко на его глазу нервно дергалось, словно он сардонически подмигивал, а тонкие бледные губы дрожали. Каждая секунда казалась ему вечностью, но наконец он смог спросить:

— Оценка направления?

Моряк с наушниками гидрофона на голове поднял голову. Он постоянно следил за далеким шумом винтов их цели.

— Идет ровно, — ответил он.

Курт посмотрел на Хорстхаузена.

— Расстояние?

Хорстхаузен сосредоточился на таблицах.

— Оценка расстояния — четыре тысячи метров.