Пылающий берег

Это была предельная скорость U-32 в надводном положении — капитан хотел выйти на позицию как можно быстрее. Его расчеты показывали, что «Несгибаемый» должен пройти от ста десяти до ста сорока морских миль от суши, но не желал подсчитывать свои шансы на перехват, даже если подойдет к нужному месту раньше, чем там окажется крейсер.

Горизонт обзора субмарины составлял всего семь миль, дальность для торпед — две с половиной тысячи ярдов, а намеченная цель была способна развивать скорость в двадцать два узла или даже больше. Ему требовалось подойти к быстро идущему крейсеру на две с половиной тысячи ярдов, и в любом случае против него имелись тысячи шансов, даже если он увидит боевой корабль врага. Пусть он даже обнаружит вражеское судно, — скорее всего, ему придется лишь проводить взглядом треугольный киль крейсера…

Капитан отогнал мрачные предчувствия.

— Лейтенант Хорстхаузен, на мостик!

Когда его первый помощник вышел наверх, Курт отдал ему приказ двигаться к зоне перехвата с максимально возможной скоростью, и при этом лодке следовало быть готовой погрузиться в любое мгновение.

— Доложите в восемнадцать тридцать, если не будет изменений.

Утомление Курта усиливалось тупой головной болью от испарений мазута. Перед тем как спуститься, он еще раз окинул взглядом горизонт. Туман полосами уносился прочь под порывами усиливавшегося ветра, море темнело, словно гневаясь. Субмарина врезалась носом в очередную волну, и белая пенистая вода прокатилась по ее передней палубе. Ледяные брызги окропили лицо Курта.

— Барометр быстро падает, сэр, — тихо сообщил ему лейтенант. — Думаю, это шторм.

— Оставаться на поверхности, увеличить скорость.

Курт проигнорировал мнение первого помощника. Он не хотел слышать ничего такого, что усложнило бы охоту. Скользнув по трапу вниз, он сразу подошел к корабельному журналу, лежавшему рядом с картами.

Капитан сделал запись аккуратным официальным почерком: «Курс 270 градусов. Скорость 12 узлов. Ветер северо-западный, 15 узлов, усиливается».

Поставив подпись, он прижал пальцы к вискам, чтобы ослабить головную боль.

«Боже мой, как я устал», — подумал он.

И тут же заметил, что штурман исподтишка наблюдает за ним, стоя у приборного пульта. Он опустил руки, отогнав искушение немедленно уйти в свою каюту и лечь, и вместо того сказал рулевому:

— Я перехвачу этот корабль.

Он заглянул в машинный отсек, похвалил инженеров за то, что быстро справились с загрузкой горючего, и, пройдя в торпедный отсек на носу, приказал людям оставаться на местах.

Три торпедных аппарата были заряжены и готовы к выстрелу; запасные торпеды были сложены в узком пространстве отсека — их длинные блестящие формы почти заполнили отсек, двигаться здесь стало трудно. Взрывникам приходилось почти все время проводить, съежившись на своих маленьких койках, как зверям в тесной клетке.

Курт похлопал по плечу одного из них.

— Мы скоро освободим для вас место, — пообещал он. — Как только отправим эти маленькие посылочки томми.

Это была древняя шутка, но взрывники откликнулись как положено, и Курт, отметив тембр их смеха, понял, насколько оживили всех несколько часов, проведенных на поверхности, в свежем воздухе пустыни.

Вернувшись в крошечный уголок за занавеской, служивший ему каютой, капитан смог наконец позволить себе расслабиться, и тут же бесконечная усталость навалилась на него. Он не спал уже сорок часов; каждую минуту этого времени он подвергался крайнему нервному напряжению. И все равно, прежде чем забраться на свою узкую койку, он достал из ниши над письменным столом фотографию в рамке и всмотрелся в безмятежные лица молодой женщины и маленького мальчика в кожаных альпийских шортах, стоящего у ее колен.

— Спокойной ночи, дорогие мои, — прошептал он. — И тебе спокойной ночи, мой сын, которого я никогда не видел.

Его разбудила сирена погружения, взвывшая, как раненый зверь, болезненно отдавшаяся от металлического корпуса, и капитан, вырванный из глубокого сна, стукнулся головой о боковой откос, выбираясь из койки.

Он мгновенно ощутил качку. Погода все ухудшалась; палуба накренилась под его ногами, когда нос лодки опустился и субмарину накрыло волной. Он резко отдернул занавеску и бросился в рубку, как раз в тот момент, когда двое наблюдателей буквально свалились по трапу с мостика. Лодка нырнула так внезапно, что вода окатила их с головы до ног раньше, чем лейтенант успел задраить главный люк в башне.

Курт посмотрел на часы над панелью управления.

— Восемнадцать двадцать три.

Он быстро провел вычисления и прикинул, что они должны были находиться в ста морских милях от берега, на краю зоны их патрулирования. Лейтенант, скорее всего, позвал бы его через несколько минут, если бы ему не пришлось совершить срочное погружение.

— Доложить глубину! — рявкнул Курт старшему рулевому, сидевшему перед панелью управления.

Капитан использовал несколько мгновений передышки на то, чтобы совладать со своими чувствами и сориентироваться, изучая навигационный параметр.