Пустота внутри

— Какие-то тупые законы, — пробубнил Владимир, но так, чтобы его ни в коем случае никто не услышал.

— А у другого клана?

— М-м-м, не запрещено. Однако клан Хаттан — молодой клан, поселившийся в этой долине уединённо, чтобы было куда шириться. Идти к соседям долго, следы могут пропасть, да и нет никакой уверенности, что они отзовутся на просьбу.

— О, я знаю, куда это приведёт, — пробормотал художник в свою миску/

— В таком случае я отправлюсь вместе с ним! — заявила Мив.

— Бабушку мою звали Вангой, а дедушку — Нострадамусом. Ну не можешь ты не вмешиваться в дела аборигенов, да?

***

На следующий день.

Владимир без удивления обнаружил, что прошлые приключения не особенно-то его закалили, — взявшись помогать местным собирать останки, он поминутно отбегал в сторону чтобы вырвать. Аборигены не обращали на это внимания и выполняли свой скорбный долг стойко.

В центре деревни сложили большое гнездо из обломков древесины и устроили там покойных. Начав до рассвета, они закончили после полудня и под пронзительное завывание волынки Хэмиша возгорелся погребальный костёр.

Маркас Хаттан смотрел на огонь, не мигая, сжав челюсти скрестив на груди руки. Поднявшийся ветер трепал его килт и густую копну волос, ниспадавшую с затылка; казалось, что этот человек сможет простоять так вечность, недвижимый в своей тяжёлой скорби. Красные глаза горца больше не слезоточили, но в них поселился пугающий холодный мрак,

Затянувшуюся сцену прервал громовой глас Лиллиас, которая встала во весь свой немалый рост:

— Маркас Хаттан, — возвестила она, — услышь меня! Здесь и сейчас, в дыму и пламени, я, Лиллиас дочь Грегора из клана Танистри, возлагаю на тебя гейс священной мести! Кровь за кровь, — в том воля Гор! Восстанови равновесие, чтобы духи твоего клана добрались до чертогов предков, или будь проклят бродить неприкаянным средь голых скал до скончания веков!

На последней части голос женщины едва не дрогнул. Мужчина же, выслушав положенные слова, ответил кивком. Снова Хэмиш заиграл на волынке, другие воины клана поднесли Маркасу его меч и большой мешок с припасами. То была большая часть припасов, которыми располагали горцы по прибытии домой.

— Пожалуйста, — сказала Лиллиас, подступив к своему жениху и взяв его за руку, — вернись живым и невредимым.

В тот момент она выглядела намного менее сильной и волевой, чем раньше.

— Жди меня, — ответил мужчина проникновенно, — жди и я вернусь к тебе, о прекраснейшая из горных дев. Ради тебя я выйду живым даже из-под копыт Короля Дикого Гона.

Все предпочли отвернуться, дабы не нарушать некой уединённости момента для прощального поцелуя.

— Знаешь, я тоже, наверное, пошёл бы в этот поход, — сказал Владимир Мив. — Он наверняка будет наполнен всякими опасностями и заманчивыми возможностями помереть, так что устоять трудно. Однако я устою, чтобы не стать обузой.

— О, я поняла, ты не одобряешь, — хмыкнула басилп.

— Ну что тебя туда так несет?!

— Кроме желания помочь? Нужно сделать передышку. Все эти скачки меж реальностями… Всё без толку. Надо остановиться, задержать взгляд, чтобы всё окончательно не замылилось и не превратилось в вереницу сменяющихся образов, способных свести с ума.

— Но ради передышки не обязательно…

— Эти люди перенесли великое горе. Нужно чтобы хоть что-то для них закончилось хорошо.

— Ты вообще уверена, что сможешь общаться с ним, когда вы отдалитесь от ковчега? Ведь это он помогает нам понимать друг друга…

— Не волнуйся, меня тренировали на мультиполиглота, к тому же, я неспроста всю ночь болтала с Лиллиас. ИИ моего скафандра записывал всё, составлял первичный словарь. Я смогу говорить с Маркасом и чем дальше, — тем лучше.

Землянин помолчал, глядя, как друзья и родичи прощаются со своим лидером. Заготовленные доводы ещё не иссякли.

— Ты видела следы, видел и я. Столько народу погибло, а среди них были хорошие воины.

— Этот абориген намного сильнее, чем человек может быть, да и я не вчера покинула ясли. Оставь тревогу, Владик, мы не пропадём. После всего, что уже пережили.

— Да… Ты только береги себя.

Лошади были низенькие и мохнатые, с большими копытами и добрыми глазами. Когда Миверна взобралась в примитивное седло, её собственные ноги едва не касались земли. Что было и к лучшему, наверное, ибо верхом басилп чувствовала себя неуверенно, — с концепцией верховой езды офицер Янг познакомилась только на Земле.

Владимир провожал убывавшую пару вместе с аборигенами, пока те не пропали из поля зрения.

— Удачи, — пробормотал художник.

— Да, удача им понадобится. — Хэмиш продолжал держать в руках волынку, которая взвизгивала при каждом движении. — Идём, надо срубить пару деревьев.

— Ага, ага, — задумчиво кивнул тот. — Постойте, чего?

— Древесина нужна, заделать брешь, подлатать пару домов. Пойдём на заготовки.

— Но я же не умею…

— Научу, — пожал плечами Хэмиш.

***

Мив и Маркас.

По следам, ведшим из Крогбюрна, смог бы идти кто угодно, в лесу их сопровождала целая просека из поваленных деревьев и сломанных ветвей.