Пустота внутри

Длинный прямой меч бил без продыху; на зачарованной бронзе ятагана оставались глубокие зазубрины, а рука Хариза нещадно болела. В другом месте некромант смог бы остановить сердце дикаря несколькими словоформулами, но здесь чары распадались сухой паутиной, а натиск врага мешал сосредоточиться. Он был больше, тяжелее и Зенреб ведает во сколько раз сильнее, Хариз мог только отводить тяжёлые удары вскользь, извиваться и ждать момента, который всё никак не наступал. Медам тоже грозила опасность, ей приходилось спасаться от огромных булыжников, которые неизвестная противница метала, словно игрушки. Одно попадание, — и Джалила погибнет. Она ведь смертна, эта хрупкая немолодая женщина, её душа уйдёт во владения бога-шакала навсегда…

Некромант не мог больше мешкать. Улучив момент, он достал из поясного мешочка восьмигранную костяную пластинку, изрезанную магическим текстом, отскочил, приложил артефакт к переносице, куда был инкрустирован магический же камень-излучатель, и влил внутрь гурхану. Много гурханы. Враг стремительно сократил расстояние, но ловкий Хариз несколькими плавными шагами избежал выпадов, всякий раз оказываясь на волоске. Пластинка коснулась его губ, пробуждающее слово было сказано, маленький артефакт упал на камни и раскололся. Зулихар был призван.

Он поднялся облаком едва зримого на солнце зеленоватого дыма и оформился в длинного скелета, окутанного рваным саваном тьмы. В костяных руках появились серпы.

— Повелеваю: убей его! — выкрикнул Хариз, чувствуя, как слабеет после такой энергетической разрядки.

Скелет медленно повернулся к дикарю, крутанул серпы и исчез, чтобы долей мгновения позже возникнуть рядом с жертвой и ударить. Призрачные лезвия бесшумно столкнулись с подставленным мечом и… остановились. Хариз задержал дыхание, не веря глазам своим. Его зулихара отбросили! Дух-убийца поплыл по воздуху, словно по воде, саван его мерно колыхался, но вот скелет вновь стал стремителен и налетел на врага. Его серпы должны были проникать сквозь любую преграду, — ни металл, ни камень, ни дерево не могли останавливать их на пути к живой плоти, но проклятый меч продолжал не пускать!

Хариз понял, что ещё не победил, а потому решил использовать время с пользой. Камень в переносице засветился зеленовато-белым, словоформулы сплелись в быстрый речитатив, и когда зулихар распахнул рот в беззвучном крике, разрубленный светящимся мечом, заклинание Предсмертный Вопль было уже готово.

Некромант встретил грязного дикаря волной ультразвукового визга, который должен был разорвать того в клочки, но и тут враг не поддался! Он даже стал наступать, сопротивляясь волне магии, держа меч перед собой и словно разрезая её. Из грязного рта доносилась брань пополам с пеной, глаза были безумными, красными от лопнувших сосудов, из носа и ушей сочилась кровь, но движение продолжалось. Лишь стальной волей Хариз не давал себе запаниковать, хотя заряд чар иссякал. Все его заклинания требовали гурханы, которой почти не осталось и вот уже дикарь оказался на расстоянии удара. Предсмертный Вопль исчерпал себя, Хариз как мог быстро рубанул ятаганом, однако тщетно!

Рыжий выродок поймал руку некроманта, сжал своей огромной лапой пальцы, дробя их об рукоять, Хариз закричал, а противник надавил так, что заставил его, гордого сына пустыни, пасть ниц! Удар коленом в солнечное сплетение сокрушил грудную клетку и почти выбил жизнь, Харизу было нестерпимо больно, он не мог вдохнуть, не мог даже подать голос.

Взревев рыжий зверь отрубил его правую руку, отступил, крутанул свой страшный клинок и снёс обритую голову с плеч.

— А-а-а-а-а-а-а!!!

Мив и Маркас.

Миверне приходилось нелегко, — снаряды дискомёта не достигали цели, а ударялись о невидимое защитное поле. Пришлось взяться за вибронож и идти в рукопашную, однако черноволосая женщина орудовала посохом с пугающим проворством. Шакалий череп выгибался на позвонках и пытался вцепиться в басилпа клыками; противница выкрикивала запутанные слова, от которых у Мив замирало сердце. Она не знала, было то простое сквернословие или, возможно, «магия», — мистическая сила, которую басилп уже наблюдала сегодня?

— А-а-а-а-а-а-а!!!

Рёв Маркаса был подобен звуку камнепада. Миверна не видела, что произошло, так как прикрывала спину горца, но в тот же миг её собственная противница вторила воплю, отчаянно заламывая руки. Видимо, половину возмездия гэлан уже свершил.

Женщина согнулась пополам, прижимая руку к животу, лицо изуродовала гримаса, а глаза побелели, став источать могильный свет.

— Маркас, берегись!