Прыжок

– Для нас ценно ваше мнение, – дипломатично произнес Горчаков.

– Мы с Толлой изучали прошлые беседы с Лючией, – сказал Двести шесть – пять. – Определенные странности в описании Лисс нами отмечены, но мы списали их на свойственную молодежи страсть к преувеличению. Созданная Марком карта убедительна и непротиворечива. Но мы не верим в мир-кольцо.

Феолец обвел взглядом собравшихся.

– Есть две причины, – продолжил он. – Первая: планета значится в списке посещенных. У меня нет доступа к полным базам данных, но либо автоматический зонд, либо поисковый корабль были в системе. Код системы в нашей классификации означает наличие планет и органической жизни, но полное отсутствие разума. Вторая: создание астроинженерного объекта такого масштаба, как кольцо вокруг звезды, не может остаться незамеченным.

Горчаков кивнул.

Мир-кольцо? Где-то в глубинах космоса, быть может. Он даже помнил фантастический сериал, который смотрел в детстве. Там несколько землян и несколько инопланетян (очень причудливых, один даже был двухголовым) путешествовали по такому миру. Но не под боком у цивилизаций Соглашения. Триста световых лет от Ракс – да, это далеко, туда интересы Соглашения пока не распространялись, но ведь зонд был, даже зонды… Нельзя не заметить окольцованную звезду.

– Ракс тоже проверяли звезду и придерживаются такого же мнения, – сказала Ксения. – Но давайте не будем ходить кругами и попусту гадать. Вы изучаете природу агрессивности.

– О да! – кивнул феолец и оживился.

– Мы знаем, что массовая агрессивность, войны, геноцид характерны для всех разумных культур на определенном уровне развития, – сказала Ксения. – Нехватка ресурсов, борьба за идейное лидерство, социальные конфликты – причин много, и почти всегда они приводят к деградации цивилизации. Но если преодолен порог… если цивилизация вырывается к звездам – она изживает видовую агрессивность. Возможны конфликты, убийства, беспорядки, но не глобального характера. Мысль о настоящей войне становится отвратительной на уровне всей культуры.

– Это азы, – согласился феолец. – Проблема пятого уровня. Как только цивилизация выходит к звездам, она становится мирной, но обычно войны мешают развиться до уровня межзвездных полетов.

Ксения кивнула.

– Мы считали агрессивность естественным свойством разума. Но теперь склонны думать, что гибель цивилизаций на совести Стирателей.

– А вот тут я не был бы категоричен, – сказал Двести шесть – пять. Прислушался к чему-то. – Да, Толла прав. Нам знаком целый ряд культур, имеющих достаточно ресурсов, общепланетарную идеологию и гармоничное социальное устройство. Дисс-три, к примеру… От гибели их это не уберегло, признаков вмешательства я не вижу даже сейчас, обладая знаниями о Стирателях…[19]

Горчаков понял, что феолец оседлал любимого конька и готов говорить часами. Сказал:

– Конечно, тут все очень сложно, я понимаю. А почему может быть агрессивной цивилизация Стирателей?

Двести шесть – пять замолчал. Покачал головой:

– Да-да. Для высокоразвитых цивилизаций ситуация кажется более сложной… Но ведь теперь мы знаем, что наше миролюбие – последствие вмешательства Ракс. Вы, люди, от природы жестоки и любите властвовать. Уважаемые Ауран просто сочли свой вид единственно достойным править Галактикой. Мы, к сожалению, изначально лишены эмпатии и сострадания, поэтому убивали бездумно и без колебаний, не имея к тому никаких оснований и даже не получая удовольствия. Халл известны своей симпатией к культурам Соглашения и отсталым цивилизациям, но их внутренние обычаи… отношение к детям…

– Мы просто считаем личинок неразумными. – Уолр улыбнулся, обнажив острые зубы.

– Да-да, а доказательство разумности – написанное личинкой эссе, где в поэтической форме будет утверждаться ее право на жизнь, – согласился Двести шесть – пять. – Многие культуры сочли бы это излишне строгим экзаменом! Но мы понимаем особенности вашей культуры, которыми это вызвано. Все мы разные.

Уолр кивнул и расслабился.

– Итак, нельзя утверждать, что мы, цивилизации Соглашения, столь уж миролюбивы, – продолжал Двести шесть – пять. – Наше миролюбие сформировано искусственно.

Ксения кивнула. Спросила:

– Но вы же не против?

– Нет, – благодушно ответил Двести шесть – пять. – Итак, мы видим, что агрессия свойственна всем, включая народы Соглашения.

– Кроме Ракс, – заметил Уолр.

– Ракс? – удивился Двести шесть – пять. – Вырабатывая в нас миролюбие, Ракс уничтожили миллионы неправильных реальностей! Это ли не агрессия? Ракс – самые чудовищные, немыслимые агрессоры из всех существующих. Они боги геноцида!

Лицо Ксении пошло красными пятнами.

– Двести шесть… – начал Горчаков укоризненно.

– Он прав, – прервала его Ксения. – Мы неизмеримо агрессивнее всех вас. Наша жестокость оправданна и вынужденна, но это ничего не меняет.

– Правильно, – одобрительно сказал феолец. – Итак, вернемся к нашим врагам. Что надо знать об агрессии? Она всегда мотивирована…

– Всегда? – с сомнением спросил Горчаков. – Вы же сами сказали, что убивали без оснований…