Прыжок

– Вторая причина – место для расселения, – продолжала Ксения. – Поверхность сферы Дайсона будет большей, чем поверхность пятисот миллионов планет, подобных Земле.

– И на фига? – фыркнул Лев. – Это даже не двадцатый век, а девятнадцатый! Уверенность в бесконтрольном размножении, в том, что негде будет жить. Нам бы Землю и Марс заселить, не говоря уж про колонии.

– Верно, – сказала Ксения. – Любая развитая цивилизация приходит к естественному балансу рождаемости и смерти, население стабилизируется. Даже если допустить индивидуальное бессмертие, поиск и освоение новых планет гораздо проще и выгоднее космоинженерии.

– Что и требовалось доказать, – сообщил Лев. – Ну, а какова третья причина? Параноидальная маскировка, попытка спрятать звезду?

– Разве что в оптическом диапазоне, – улыбнулась Ксения. – В инфракрасном любая сфера Дайсона или кольцо Нивена будут кричать на всю Галактику: «Здесь огромный искусственный объект!» Нет, третья причина прозаичнее. Цивилизация может построить нечто столь грандиозное и бессмысленное лишь по одной причине.

– Потому что она может это построить… – Лев нахмурился. – Я понял, Ксения. Да. Глупость и амбиции неискоренимы.

Доктор посмотрел на экран, где невозможная карта планеты снова сменилась трансляцией разговора Мэйли и Лючии. Девушка что-то с упоением рассказывала, Мэйли слушала, кивая.

– Нет, вы серьезно допускаете, что мир Стирателей – это кольцо вокруг звезды? – спросил Лев смущенно.

Ксения некоторое время размышляла.

– Допускаю. Но не серьезно. Система Лисс удалена и не была детально исследована, но сто с небольшим лет назад ее посещал наш автоматический зонд. Была зафиксирована землеподобная планета с развитой биологической жизнью, но без малейших признаков цивилизации. Никаких исполинских сооружений в системе не обнаружено.

– Очень рад это слышать, – неожиданно вмешался Марк. – Потому что подобная конструкция вызывает у меня невольный трепет. А уважаемая Лючия как раз сейчас о ней рассказывает.

– Дай звук! – быстро сказал Горчаков, и все повернулись к экрану.

Лючия даже не смотрела на Мэйли: подсунула под спину подушку и привалилась к стене, запрокинула голову, полулежа-полусидя на кровати и глядя в потолок.

– Мирт – очень красивый парень, – рассказывала она. – Мне тогда еще не исполнилось пятнадцати, я в него влюбилась, конечно…

– А сколько ему лет? – спросила Мэйли.

– Мирту? Больше пятисот. Но он выглядит не старше двадцати.

– Лючия, люди не живут так долго, – сказала Мэйли укоризненно. – Предел Хейфлика удалось сместить лишь до семидесяти трех делений, дальнейшее увеличение невозможно.

– Ну и что?

– Значит, Стиратели не люди?

– Люди. Настоящие. Но могут жить дольше двухсот лет.

– Очень оптимистично звучит, – вздохнула Мэйли. – Допустим. Может быть, наши биологи ошибаются. Так ты влюбилась в Мирта?

– Да. – Лючия сладко зажмурилась. – Я призналась ему, когда мы гуляли по саду Откровений. И он овладел мной прямо там, под светом Дуги…

Мэйли с любопытством посмотрела на Лючию.

– Тебя не смущает, что ты говоришь о сексе с пятисотлетним существом?

– Человеком.

– Хорошо, с пятисотлетним стариком?

– Он не старик! – возмутилась Лючия. – Это в нашем неправильном мире люди стареют и умирают. У Стирателей все иначе!

– Допустим, – согласилась Мэйли. – А что за Дуга?

– Да, я раньше не упоминала, – Лючия улыбнулась. – Но по моим расчетам вы вот-вот должны проанализировать все полученные данные и прийти к единственно возможному выводу…

– Какому? – насторожилась Мэйли.

– Стиратели живут на внутренней поверхности мира-кольца, – сообщила Лючия. – Кольцо вращается вокруг звезды. Ночью, когда Лисс закрывают световые щиты, кружащие по внутренней орбите, противоположная сторона кольца видна на небе как светящаяся дуга. Очень красиво!

Мэйли помолчала. Кивнула:

– Это красивый образ. Что он означает? Замкнутость цивилизации Стирателей, ее обращенность внутрь себя, в свой внутренний мир?

– Ой, оставьте вашу восточную философию! – с явным восторгом воскликнула Лючия. – Нет, я сказала то, что сказала.

– Продолжай, очень любопытно, – подбодрила Мэйли.

Лючия молча протянула к ней руки.

– Давайте свои наручники. Я закончила. Теперь у вас есть повод понервничать тринадцать часов, до выхода из червоточины. Хотя я надеюсь, что выйти вам все-таки не удастся… Так, Горчаков?

С безошибочной уверенностью девушка повернулась к замаскированной камере и выкрикнула:

– Ты тоже там, Ракс? Ну, поскрипи мозгами, огрызок искина! Хотела бы я сейчас посмотреть на тебя, но ничего! У меня хорошее воображение!

Мэйли сняла с пояса и защелкнула на ее запястьях наручники. То, что они входили в комплект снаряжения каждого корабля, увы, не было пустой предосторожностью – острые психозы и преступления порой случались и среди пассажиров, и среди членов экипажа.

Лючия послушно позволила сковать себе руки и проверить ножные кандалы. С ухмылкой проводила Мэйли взглядом.

– Я надеюсь, нам удастся тебе помочь, девочка, – сказала Мэйли у дверей.

На миг лицо Лючии стало сочувственным и очень серьезным.